Полина Купча– Жрать давай! Давай жрать! Жрать хотим!
Пятеро детей, в одних трусах, да и тех, словно иссеченных шрапнелью в срамных местах, воинственно отбивают зорю ложками на эмалированных мисках и ревут во всё горло. Звук оглушает настолько, что даже пёс прикрыл лапами уши, чтобы хоть как-то обмануть свои мохнатые перепонки.
Расселись за деревянным столиком на трёх ножках, под орехом во дворе. Им нет никакого дела до любопытных прохожих, которые с улицы наблюдают за необычной сценой. Даже их маме глубоко пофиг на выступление ложкарей, самозабвенно выстукивающих мотивы родного голодного края. Она наклонилась над кастрюлей, неистово кипящей на плите в летней кухне. Помешивает варево, в котором плавают картофель и фасоль, петрушка и помидоры. Мать варит борщ для своих шумных обжорок. Кастрюля сердито фыркает, обжигающие брызги летят женщине в лицо.
– Да твою ж мать! Черти, что ли, в тебя дуют, когда мне размешивать пора?
Огонь бесстрастно воспринимает русский матерок, слетающий с полных губ женщины, которой не больше тридцати. Она же смотрит на своих озорных барабанщиков и улыбается. Остается добавить зелень и специи, довести до кипения и борщ готов.
В отмеченные независимостью 90-ые, бедность накрыла безысходностью многие хозяйства. Увидеть на столе копчёную колбасу было равнозначно чуду. Только докторская и та по большим праздникам. Так что безвкусное варево, которое подавали на завтрак, обед и ужин, стало восприниматься как настоящая манна небесная.
В семействе женщины с полными губами, с заплетенной чёрной косой, которую она постоянно закидывает на правое плечо, не принято устраивать трагедии из-за скудости меню. Привыкли. Главное, набить ненасытную утробу, чтобы кишки по ночам не рычали.
Хотя каждый раз на плите варится тот же борщ, женщина старается готовить его по-разному. Сегодня она кладёт любисток в самом начале, завтра она добавляет фасоль и кукурузу, послезавтра варит только лебеду и амарант. Разнообразие блюда зависит и от того, что именно после изнурительной работы в поле, найдет вечером по дороге домой в не ограждённых огородах односельчан её благоверный.
Ложкари берут передышку. На несколько секунд воцаряется тишина. Пострелята наблюдают за тем, как женщина подносит ложку ко рту. Пробует варево. Если кивает одобрительно, значит, ужин готов. Женщина, улыбаясь, поворачивается к голопузикам, поднимает вверх ложку и издает радостный клич.
-Ураа! Кушать будем!
Женщина несет кастрюлю к столу, но вдруг резко останавливается. Вспоминает, что не добавила последний ингредиент – подсолнечное масло. Возвращается к печке, чем ещё больше дразнит воображение компании за столом. Из 200-граммовой банки с подсолнечным маслом, одолженной у знакомой старушки, берет чайную ложку содержимого и по капле добавляет в кастрюлю. Звёздочки растекаются по зеленоватой поверхности борща.
– Цыплятки мамины! Сегодня я приготовила блюдо особенное!
Мелкие застыли от таких неслыханных доселе слов:
– Сегодня у нас – пятизвёздочный борщ!
Grafică – Diana Roșcovan