Михаил Каларашан«Мой папа меня не понимает. Он приезжает, а мы доим овец в 9 часов [утра]. Папа смеется: «А вы что их ночью пасете?» Все люди, которые занимаются овцами, встают в 4 часа утра. Они в 6 часов овец уже выпускают на пастбище. Эти люди занимаются овцами, а мы занимаемся людьми».
Когда покидаешь Рыбницу по трассе в сторону украинской Слободки, спустя 10 километров видишь указатель на село Колбасна. Если свернуть по нему направо, оказываешься на узкой асфальтированной дороге, на которой часто встречаются гражданские машины с людьми в камуфляже – совсем близко российская военная база и склад боеприпасов. Вскоре глазу открывается пустующие дачные участки, прилегающие к селу Новая Михайловка – маленькие домики, припаркованные старые иномарки и большегрузные машины.
Дальше дорога серпантином поднимается вверх, потом сворачивает влево на старую проселочную дорогу, прячущуюся за густой растительностью. Спустя минуту она проходит возле большой плачущей ивы и через огромное поле, окруженное холмами и хвойным лесом с левой стороны и садами с правой. Чуть дальше середины по диагонали ее пересекает цепочка столбов. Когда проезжаешь эти столбы, возникает ощущение «границы». Шум проезжающих машин и лай собак остался далеко позади, а мобильная связь становится недоступной – молдавские и приднестровские операторы в этой глуши сигнала не ловят.
Здесь на окраине поля виднеется что-то. На первый взгляд это похоже на ферму – небольшой двухэтажный домик, несколько пристроек к нему, пара сарайчиков и загоны для скота. На самом деле, это не совсем ферма, а Реабилитационный центр для наркозависимых людей, основанный бывшим наркоманом из Рыбницы по имени Александр. О существовании учреждения мы узнали от местных сельчан.
Мы были в ста метрах от Реабилитационного центра, когда послышался собачий лай, и в нашу сторону стремглав понеслись три большие собачьи морды. Приближаясь, четвероногие начали вилять хвостами. Самая большая из них – турецкая овчарка – подошла вплотную и принялась обнюхивать со всех сторон. Мы медленно прошли мимо заржавевшего гусеничного трактора и подошли к воротам.
«Александр!». Несмотря на лай собак наши голоса услышал мужчина. Ему на вид около 70. Медленной походкой подошел к нам, протянул жилистую руку в знак приветствия. У него на виске была открытая рана и сам он выглядел очень слабым – вот-вот упадет. Попросил нас пройти на территорию.
Мы шли по истоптанной овцами дороге, вокруг которой были разбросаны ржавые детали от служившей когда-то здесь сельскохозяйственной техники. Сворачивая между загонов для овец, мы прошли мимо зарослей сорняков и остатков теплицы.
На небольшой площадке у двухэтажного дома разожжен костер, а над костром огромный чан с готовящейся похлебкой. Вокруг него три женщины и двое голых маленьких ребенка. В другой стороне двора двое мужчины были заняты дровами. Самый молодой из них, увидев нас, быстро подошел: «Вам Саша нужен? Сейчас ему позвоню. Связь не ловит на новых телефонах, а старые с кнопками ловят одну палку». Его низкий голос был уставшим и подозрительным, а руки были покрыты струпьями.
Договорившись по телефону с директором, где и когда с ним встретиться, мы попрощались и ушли под чутким взглядом их недоверчивых глаз. До столбов нас провожали собаки. К тому времени солнце уже скрылось за горизонтом и природа стала готовиться ко сну.
.
Часть I
Opium des Volkes
Послеобеденный летний зной застыл над двухэтажным домом, в то время как тяжелые облака, словно на дождь или, скорее, на грозу, еще сильнее нагнетают атмосферу. Несмотря на то, что почти вся жизнь Реабилитационного центра кипит вокруг него – ведь он служит и жильем, и кухней, и ремонтной мастерской, сейчас здесь тихо и безлюдно.
Когда-то в этом доме жил старичок, который держал гусиную ферму. На окраине, чуть дальше его участка, простиралось поле, а вернее, плантация марихуаны. Когда наркоманы из ближайших сел и Рыбницы совершали набеги на эту плантацию, старик выбегал из дома с ружьем и стрелял в воздух, потому что некоторые наркоманы любили прихватить с собой его гусей. Среди юных наркоманов, увлекающихся легкими наркотиками, был и Александр Руснак.
Путь Александра от обычного наркомана до директора Реабилитационного центра, о котором знают во всем Приднестровье, был долгим. Будучи единственным ребенком в зажиточной семье, он жил праздно, и в 17 лет у него появилась первая машина, а в 19 лет – квартира. Потом он попал в компанию, в которой наркотики – обязательный атрибут каждой тусовки.
Когда мать узнала, что ее сын – наркоман, она стала верующей. На протяжении 10-ти лет молилась, чтобы Бог направил его на верный путь. А после того, как в начале «нулевых» в Рыбнице появился библейский колледж, в котором студенты из Бучи – города недалеко от Киева, где располагался Реабилитационный центр для наркозависимых, рассказали, как Бог изменил их жизнь, женщина стала уговаривать сына поехать туда.
Чтобы на это решиться, у Александра ушел целый год. Уже будучи отцом двоих детей, он заболел туберкулезом, и на протяжении долгих месяцев безуспешно пытался вылечиться. Вот тогда и прислушался к словам матери. За это время Александра арестовывали 7 раз и каждый раз мать вытаскивала его из тюрьмы. «Когда я пришел к Богу, я был на грани. Я уже половину друзей похоронил и сам был в очереди за смертью».
Приняв последнюю дозу, он сел в поезд, и уже на следующий день оказался в Реабилитационном центре. Первые дни – шок и оцепенение. Атмосфера, царившая там, выбила его из привычного ритма жизни. Лишь на третий день заметил, что не выкурил и сигареты, хотя пристрастился к куреву еще в раннем детстве, и к тому моменту выкуривал по пачке в день.
Чтобы очистить мысли о наркотиках, людей в Реабилитационном центре нагружали работой: «Работу находили такую, лишь бы чем-то занимались. Сегодня копают яму, носят землю «туда», завтра землю носят «оттуда», чтобы засыпать эту же яму. Копают яму просто… там не было возможностей создать рабочие места».
Спустя год Александр вернулся в свою родную Рыбницу. На третий день во сне увидел картинку, как сам открыл свой Реабилитационный центр у себя на даче в Большом Молокише. Это в 13-ти километрах от города на север на левом берегу Днестра.
Нашел в протестантской церкви единомышленников. Вначале просто собирали наркоманов – общались, кормили, потом отпускали домой: «На следующий день они приходили опять «вставленные», т. е. понятно было, что этих людей надо отделить, вырвать из города, поэтому они начали работать у меня на даче».
Затем взяли в аренду помещение бывшего колхоза. Там помимо жилого помещения было еще и хозяйство. Сначала они завели коров, потом взяли 700 кур. Именно тогда и началась современная история Александра в качестве директора Реабилитационного центра.
Чуть позже начались проблемы с местными властями и тогда Александр перенес Реабилитационный центр на правый берег Днестра в село Чинишеуць (Резинский район). Но из-за того, что новый центр находился в Резинском районе, у наркоманов возникли трудности при пересечении непризнанной границы между Молдовой и самопровозглашенным Приднестровьем, ведь у большинства из них не было документов.
Находясь в отчаянии, он вспомнил про участок рядом с полем, на котором росла марихуана: «Я обошел кучу зданий, кучу вариантов испробовал – ничего. То какая-то проблема, то документов нет, то еще что-то. Я вспомнил за это здание. Приезжаю сюда, а этот мужичок уже умер, и тут жил его сын. Сын – алкоголик. Пьет, пропивает все, что можно. Железо, все, что торчало с земли – приезжали, резали, сдавали на металлолом».
Второй сын умершего старика работал на электроподстанции недалеко от Новой Михайловки. Вначале тот отказался от сделки, сославшись на то, что этот участок – их семейное поместье и они его никому не продадут. Александр дал три дня на то, чтобы хозяева подумали и приняли решение, и все три дня он молился. На третий день услышал положительный ответ.
.
Часть II
Дом
10 лет назад, когда Реабилитационный центр переехал сюда, в нем жили только наркоманы. В «Доме» нет медикаментов и условий для безболезненной детоксикации и человек вынужден был терпеть сильнейшую ломку без обезболивающих. По мнению Александра, только преодолев тяжелейшую ломку, человек дважды подумает, срываться в следующий раз или нет.
Дальше человеку нужно было поменять взгляды на жизнь и на самого себя. И тут в работу включается религия и физическая работа. Вокруг дома загоны для овец и коз, в хозяйстве также есть свиньи. За счет животноводства и держится Реабилитационный центр на плаву, но это не полноценный бизнес, уточняет Александр.
«Мой папа меня не понимает. Он приезжает, а мы доим овец в 9 часов [утра]. Папа смеется: «А вы что их ночью пасете?» Все люди, которые занимаются овцами, встают в 4 часа утра. Они в 6 часов овец уже выпускают на пастбище. Эти люди занимаются овцами, а мы занимаемся людьми».
Работа с животными необходима для того, чтобы заполнить все свободное время. Когда нет свободного времени, нет и искушения сорваться, объясняет Александр.
Помимо этого, у людей, живущих в «Доме» нет личных денег – они живут бесплатно, питаются бесплатно, но взамен за свой труд они не получают ни копейки до тех пор, пока не пройдут «водное крещение». И именно «водное крещение» является главной целью каждого из них. Словно финишная прямая, за которой находится жизнь, свободная от зависимостей.
Одна из трех женщин, живущих в Реабилитационном центре, мечтает принять «водное крещение», и делает все, чтобы это произошло быстрее. Она предпочла скрыть свое имя и старалась реже попадаться в объектив. Ей почти 30, на момент съемки она была на пятом месяце беременности и ровно пятый месяц пребывала в этом доме. Говорит, что родилась в Кишиневе в благополучной семье, но в юности увлеклась наркотиками. Когда забеременела, покинула Кишинев и свою компанию и переехала в «Дом». Ее мать, видя позитивные изменения в жизни дочери, в будущем хочет купить ей квартиру в Рыбнице – расстояние от Кишинева и старого окружения явно идет дочери на пользу.
Только чтобы пройти «водное крещение», недостаточно лишь молиться Богу и не принимать наркотиков. Человек должен «принять в себя Бога» или «прийти к Богу». Для этого каждый четверг Александр на машине отвозит жильцов «Дома» в Рыбницу на специальные служения для тех, кто собирается принять «водное крещение». Этот процесс может продолжаться от нескольких месяцев до нескольких лет.
По статистике Александра, за 10 лет существования Реабилитационного центра под Новой Михайловкой лишь каждый десятый из около сотни побывавших здесь человек смог найти себя в нормальной жизни. Как правило, эти люди остаются в тесной связи с церковью.
Сейчас в «Доме» живут восемь человек: трое мужчин, три женщины и два ребенка, но не все они связаны с наркотиками. Со временем в Реабилитационный центр стали приходить люди, страдающие алкоголизмом, и люди, которым просто некуда больше податься. Так сюда попали две женщины с детьми на руках и с почти одинаковой судьбой. Они обе – сироты, выросли в интернате, рано вышли замуж, и так же рано родили детей. Их мужья – один из-за наркотиков, а другой из-за драки, угодили за решетку, оставив своих жен на улице, да еще с детьми на руках.
Гриша – мужчина, который встретил нас у ворот во время первого визита, самый первый постоялец «Дома». По словам Александра, открытая рана на его виске, которую тот периодически чем-то обрабатывает, результат рака кожи, с которым он живет уже лет 20, но мы не видели никаких медицинских справок, подтверждающих диагноз.
Ему 62 года, из которых 28 лет он провел в тюрьмах. Последний свой срок отсидел в Бендерской тюрьме №8 за убийство жены. Она часто закатывала скандалы, а он постоянно говорил: «Я тебя убью». Пока однажды на самом деле убил ее. Родом мужчина из правобережной части Молдовы, а точнее – из Ниспоренского района, владеет разговорным румынским, а также любит балладу «Миорица». Когда пасет овец, рассказывает ее наизусть вверенным ему овцам.
Несмотря на то, что он самый первый человек, попавший в Реабилитационный центр, тем не менее, Гриша не относится к числу его постоянных жителей. В «Доме» живет периодически – полгода или год. Когда приходит в себя, покидает «Дом», а как только попадает в неприятности, снова возвращается. На этот раз постоянно живет в «Доме» уже 2 года и пока не собирается покидать его.
.
Часть III
Изо дня в день
В «Доме» установлен определенный распорядок дня. Он нерушим вне зависимости от погодных условий или политической ситуации за пределами Реабилитационного центра. Во-первых, подъем у них в 5:30. Около 6 утра начинается утреннее чтение Священного Писания. Для этого Александр каждое утро приезжает из Рыбницы на своем внедорожнике «Nissan» в Реабилитационный центр.
Утренняя служба начинается с молитвы. В протестантской церкви нет заученных молитв. Каждый общается с Богом так, как считает нужным. Кто-то благодарит Господа за то, что Он дал освобождение и возможность встретить хороших людей на своем пути, кто-то просит у Всевышнего терпения и сил преодолеть те трудности, с которыми приходится сталкиваться сейчас на этом отрезке жизненного пути.
Сразу после молитвы Александр берет Библию в руки и выборочно начинает читать из нее, разбирая после прочтения скрытый смысл, заложенный в этих словах. Он задает вопросы. Порой, не дожидаясь ответа, объясняет суть сам. Но чаще всего из всех шести человек именно Виталик пытается ответить на вопросы и задает больше всего вопросов. Затем начинается дискуссия, ходе в которой они могут очень далеко зайти в своих рассуждениях о прочитанном.
Виталик – самый скрытный из мужчин. У него высокий лоб и острые скулы, он часто впадает в раздумье. Виталик немногословен и о своем прошлом не проронил ни слова. А родом он из Тирасполя, как рассказал нам потом Александр, и всю жизнь был городским, до тех пор, пока не попал в «Дом» из-за алкоголизма. Несколько раз уходил на соседнюю ферму подрабатывать, но, получив на руки первые деньги, сразу же прикладывался к бутылке. И каждый раз после этого возвращался к Александру и к новым дискуссиям.
Утреннее чтение Священного Писания заканчивается молитвой «Отче наш», затем все люди расходятся по участку. Вот Виталик пошел заваривать чай, а Гриша с Александром уселись в специальные небольшого размера загончики из досок, в которых они доят овец. Позже Виталик к ним присоединится. Одна из женщин большой палкой загоняет овец так, чтобы они проходили на дойку. Из большого размера динамика на всю округу разносятся звуки религиозной музыки об Иисусе Христе. Когда ведра наполняются молоком, Миша относит их в дом в специальную комнату, в которой из этого молока тут же делают брынзу.
После дойки все по очереди быстро завтракают, запивая еду большой кружкой крепкого черного чая. После чая Виталик и Гриша идут пасти овец. Виталик пасет взрослых овец. Он их уводит далеко от «Дома». «Я пасу овец там, где обычные люди не пройдут», – так объясняет он выбор пастбища для отары. А Гриша уходит с ягнятами совсем недалеко – буквально в полукилометре от «Дома». Между тем женщины принимаются за уборку и еду, а Миша заготавливает дрова.
В послеобеденный перерыв Виталик приходит со всей отарой обратно к «Дому». На пару с одной из женщин он принимается за стрижку овец – саму шерсть они потом просто выкидывают на ограду участка. В четыре руки они быстро справляются со стрижкой половины отары овец, и тут машинка для стрижки ломается. Виталик битый час пытается ее починить.
Пока он устраняет неполадку, Миша с женщинами пропалывают огород от сорняков. Хотя на улице стоит жара – 35°, они непрерывно работают целый час на зное. Из-за надвигающейся грозы небо из голубого превращается в темно-фиолетовое. Из-за сильной влажности почти невозможно дышать.
Справа от дома девушка из Кишинева готовит на сковородке сало для жареной картошки – вечернего блюда. В воздухе раздается звук расколотых дров. Гриша загоняет ягнят в загон.
.
Часть IV
Прикрытые души
Если жителю «Дома» удается принять «водное крещение», то он начинает получать зарплату – гонорар за свой труд в этом «Доме». Кроме того, «крещенные» становятся помощниками Александра, пока его нет в «Доме». Они начинают планировать свою собственную жизнь и, когда готовы, покидают «Дом».
На такой исход надеется и Миша – самый молодой мужчина в «Доме». Ему чуть больше 30-ти. Не он нашел этот «Дом», а «Дом» нашел его. У Миши диагноз «Саркома Капоша» и два года назад он находился в терминальной стадии рака. Когда Александр узнал о нем, то упросил через своего знакомого врача из Колбасны выписать ему направление на МРТ в Тирасполь.
Тираспольские врачи сказали, что это пустая трата времени, и единственное, что Александр может сделать для него – похоронить. МРТ показало, что все внутренние органы Миши поражены метастазами. Помимо рака у Миши выявили еще ВИЧ и Гепатит С. Тогда Александр привез его в «Дом». На протяжении полугода жители «Дома» ухаживали за Мишей и молились об его здоровье. Сейчас Миша прекрасно себя чувствует и несмотря на струпья на руках носит ведра с молоком, рубит дрова и делает все необходимое по хозяйству.
Он уже принял «водное крещение», но уходить из «Дома» не собирается, напротив – у него в планах выкупить дом в Новой Михайловке и создать семью с девушкой из села. В будущем, живя по соседству с Реабилитационным центром, планирует приходить туда ежедневно и помогать всем, чем сможет.
Его история уже стала примером того, что «Бог помогает выжить». Такие истории рассказывают в протестантской церкви в Рыбнице, куда они приезжают не только по четвергам на специальные служения для тех, кто собирается принять «водное крещение», но и по воскресеньям. Для жителей «Дома» это событие, почти праздник. Они нарядно одеваются. Женщины облачаются в платья, а мужчины – в рубашки.
Богослужение длится около трех часов – с 9 до 12. Во время службы проповедь пастора чередуется с пением хора или «свидетельством» кого-то из прихожан. Несмотря на то, что люди из Реабилитационного центра сидят в зале в разных местах, их очень легко узнать среди сотен других прихожан – у всех взгляд очень сосредоточенный и смотрят они прямо на сцену.
Но их объединяет еще одно – когда служба закончится, они соберутся у входа, затем сядут во внедорожник Александра и уедут к себе в «Дом».