Лилиана Ботнарюк22 марта 2017. На часах 10:44. К *Алине в друзья на Facebook попросился Ваня. С фото на его профиле смотрел брюнет в футболке и с хорошо накачанными бицепсами. Затем написал ей первым.
– Привет.
– Привет, – ответила она.
– Что делаешь?
– Собираюсь поесть. А ты?
– Слушаю музыку. Сколько тебе лет?
– 12. Тебе?
– 15. Как у тебя дела?
– Хорошо. А у тебя?
– Нормуль. Дай мне свой номер.
– Зачем? – уточнила девчушка.
– Чтобы услышать тебя. Я позвоню, только когда ты скажешь, – успокоил он ее.
Они пообщались по Мессенджеру, но парень камеру не включил. Сослался на то, что камера у него неисправна. Затем ребята продолжали общаться целями днями. Юноша каждый день интересовался, чем занимается Алина, как чувствует себя, что ест, хорошо ли одевается. Говорил, что хочет увидеть ее и попросил у нее снимки:
– Сделай себе сексуальную фотку.
– Ок, но пришли мне свою, – настояла она.
– Пришлю, но только когда увижу что-то сексуальное. Ну же, сделай фотку.
Алина прислала ему снимок, на котором была в обтягивающей футболке и джинсах. При этом девчонка не показывала свое лицо.
– Это не новая. Сойдет?
– Нет. Сделай щас, но сексуальную.
– Скинь твою фотку и сделаю, – настояла Алина в свою очередь.
– Сделай сексуальную фотку и скину. А если нет, тогда не получишь мою фотку. Чтобы был виден бюстгальтер. Скинь фотку, так я увижу, что это ты, ведь я не знаю, что ты это ты. Давай же, сними себя, – продолжал напирать Ваня.
После обмена многочисленными сообщениями Алина дала себя убедить и скинула ему фотку. На снимке она была в бюстгальтере и шортах, также было видно и лицо девчонки.
– Все. Давай скидывай теперь свою.
– Тот, который без шапки, это я! – описал он себя, когда отправил снимок с двумя парнями. На снимке Ваня был закутан в куртку.
Затем стал требовать от Алины все более откровенных снимков:
– Дорогуша, сделай фотку в трусиках.
– Это уж слишком! – ответила она.
– Давай же, солнышко. Сделай фотку.
– А зачем?
– Чтобы я их увидел. Ну же! Давай, дорогая, сделай снимок в трусиках.
– Не хочу! – сопротивлялась Алина.
– Прошу тебя. Давай же, сделай. Ок? Я на тебя обижусь. Сделай же фотку. Скинь мне ее, ангелочек мой!
Скриншот видеоролика, снятого Международным центром «La Strada»
Когда Алина перестала отправлять ему снимки, отвечать на сообщения и звонки, Ваня перешел к угрозам:
– Смотри, я создал сайт на www.ok.ru, сейчас выложу туда фотки и покажу. Я зашел к тебе в гости. Хочу, чтобы я выложил фотки?
– Какие еще фотки???
– Которые ты мне скидывала. Выложить?
– Нет.
– Будешь говорить или мне их выложить?
– Буду.
– Прям щас.
– Неет. Прошу тебя. Не могу сейчас говорить. У меня много уроков.
И тогда Ваня создал на Одноклассниках фальшивый профиль с именем несовершеннолетней девочки, выложил туда снимки, которые она ему отправляла, указал ее номер телефона и дополнил описанием: «Оказываю сексуальные услуги – 50 леев в час».
***
Реальность детей, рожденных в «нулевых», отличается от нашей, объясняет 32-летняя психолог Агнесса Стратуцэ. «Они живут в цифровом мире и думают, что отношения в онлайне такие же, как в «реале». В 10-16 лет у них еще не развиты способности мыслить, анализировать, обобщать. Они невинные и не допускают, что могут попасть в ловушку, а оказавшись в ней, обвиняют в случившемся сами себя. Бывает, нередко ребенок влюбляется в своего насильника, ведь в этом возрасте такое естественно. В этом биологическом возрасте и возникает первая влюбленность».
Алина была напугана. Просила Ваню удалить ее профиль, обещала взамен отвечать на звонки и делать все, что он ни попросит. В такие моменты детям очень трудно рассказать родителям о происходящем. Они боятся, что их не поймут, что реакция взрослых окажется отрицательной, поясняет психолог. «Интернет-насильник – отличный манипулятор, он рассчитывает именно на это, поэтому и угрожает отправить снимки семье. А ребенок делает все, что требует от него обидчик, по двум причинам: либо из-за того, что влюбился, либо из-за страха и при этом обвиняет себя в происходящем».
После многочисленных просьб Ваня удалил ее профиль. Зато потребовал, чтобы Алина пошла в ванную и ввела зубную щетку себе во влагалище, пообещав, что после этого оставит в покое. Девочка отказалась, сославшись на то, что ее мать в комнате. Но парень продолжил свой натиск:
– Ты же знаешь, что если выложу еще один раз, тогда больше не буду удалять. Я покажу всем и выложу на Facebook, так что хорошенько подумай. Знай, прямо сегодня и выложу. И больше не стану удалять. И всем покажу, ок? Выложу и покажу твоим родным. Ок?
Между тем мать Алины заметила, что дочка почти все время была на взводе, стала проводить больше времени в Интернете и прятать телефон. «Происходящие с ребенком изменения необязательно свидетельствуют о насилии в Интернете, но все же это повод поговорить, расспросить о том, что происходит. Ребенок, подвергающийся насилию в Интернете, становится нервным и беспокойным, когда проводит время в онлайновой среде, а днем у него усталый вид. У него значительно снижается способность сосредоточиться, при этом ухудшается и его успеваемость», – отмечает Агнесса Стратуцэ. Мать стала расспрашивать дочку о том, что случилось, нашла беседу с Ваней и вмешалась. Написала ему от имени Алины:
– Мама сказала, что для того, что ты делаешь, существует уголовный кодекс. Либо ты все прекращаешь, либо.., – и скинула несколько ссылок на статьи об уголовном наказании за насилие в Интернете и о том, как можно подать жалобу на подобные факты.
– Ок. Значит, пока! Теперь я всем покажу. Это было последний раз, – предупредил он после их попыток сообщить ему, что совершает преступления.
Тогда мать Алина набралась смелости и обратилась в полицию. Она показала им беседу и потребовала наказать того, кто шантажирует ее дочь. Жалоба попала в Управление по расследованию компьютерных преступлений Национального инспектората по расследованиям (НИР).
Подобные случаи сексуального насилия против детей в Интернете отмечаются в Республике Молдова ежегодно. Однако в 2020 году число обращений только на одну из онлайновых платформ для сообщения о фактах насилия, а именно на www.siguronline.md, выросло почти до 3 тыс., то есть было на 500% больше, чем в 2019. Это и самое большое число за 7 лет, минувших после основания этой службы. В 2020 году, по данным НИР, в стране было возбуждено 55 уголовных дел за подобные преступления.
Специалисты объясняют такой всплеск, произошедший в пандемический год, тем, что дети оставались изолированными в домах, они были лишены возможности общаться и заводить знакомства и друзей в «реале». Стремясь к общению, они проводят больше времени в онлайне, но, увы, им неизвестны риски, которые могут их подстерегать там.
Через несколько дней после того, как мать Алины подала жалобу, полиция установила личность насильника. А все потому, что делами, связанными с Интернет-насилием в отношении детей, занимается не любой полицейский, а именно сотрудники Управления по расследованию компьютерных преступлений НИР. Они выезжают в соответствующий населенный пункт вместе с психологом Международного центра «La Strada», объясняет Елена Ботезату, которая руководит Детской программой центра, специализирующегося на борьбе с эксплуатацией людей, торговлей людьми, насилием, детской порнографией и Интернет-насилием.
Так, выяснилось, что парня, назвавшегося Ваней и утверждавшего, что ему 15 лет, зовут Ион, а на самом деле ему 21 год. Кроме того, ни одна из фотографий на его профилях или из отправленных Алине не были настоящими. Родился он в крестьянской семье. На жизнь родители зарабатывали поденным трудом. За плечами у парня было восемь неоконченных классов. А мобильный телефон LENOVO смог купить на деньги, которые зарабатывал поденщиком в селе.
В том же телефоне полиция обнаружила кроме фотографий с Алиной, также и беседы, в которых он флиртовал с 430 девушками. Он требовал от них скинуть либо фотографии в обнаженном виде, либо настаивал на том, чтобы они вводили посторонние предметы во влагалище и пр. Из текста бесед выяснилось, что обидчик общался одновременно с несколькими девушками и выработал собственную схему. То он утверждал, что его зовут Васей и ему 17 лет, то называл себя Виктором и уверял, что ему 18 лет.
«Его схема заключалась в том, чтобы представить себя в качестве парня их возраста. Нужные сведения он получал либо из информации, указанной в профиле девушек, либо из первых разговоров с будущей жертвой. Беседу обычно начинал так: «Что делаешь? Как дела? Как дела у друзей? Как дела у родителей» и, тем самым, убеждал девочек, что у них завязались настоящие отношения», – поясняет Алина Калугер. За три года работы в Международном центре «La Strada» она помогла более 200 детям, которые подвергались физическому насилию либо сексуальным домогательствам в онлайновой или оффлайновой среде. Ей же предстояло защищать в суде Алину и других жертв домогательств Иона.
Завоевав доверие несовершеннолетних девочек и убедив их, что он – их парень, Ион ссылался на то, что они не могут увидеться, не живут в одном городе и просил у них фотографии. Вначале предлагал скинуть обычные, затем начинал «раздевать» девочку все больше, настаивая, чтобы она показала грудь или ягодицы. Если те отказывали, пускал в ход угрозы: «Я приду и подожгу твой дом, ты не сможешь видеться со своими родителями». Угрозы он «подстраивал» под каждый случай, выясняя, чем именно дорожит ребенок, рассказывает Алина Калугер, листая дела жертв Интернет-насильника.
Благодаря снимкам, обнаруженных в телефоне, удалось выяснить личность десятков жертв и пообщаться с ними, вспоминает заведующий Отделом № 3 Управления по расследованию компьютерных преступлений Артур Дегтярев, который работал на этапе сбора улик.
«Некоторые жертвы были уверены, что сами согласились выслать эти фотографии. Другие утверждали, что не сильно переживали по этому поводу. Однако очень важно, чтобы жертвы Интернет-насилия всегда обращались в полицию, ведь были случаи, когда жертвы думали, что избавились от обидчика, но тот возвращался к ним, используя новые фальшивые профили, и опять начинал им угрожать».
Стало известно, что в случае других девочек, Интернет-насилие продолжалось несколько месяцев, а дело дошло до того, что злоумышленник выслал откровенные снимки с ними их школьным друзьям, такие фотографии попались на глаза соседям. Девочки же подвергались унижению и клеймению. В случае несовершеннолетней девочки, которую воспитывала бабушка, пожилую женщину останавливали соседки и говорили, что они видели снимки ее внучки в обнаженном виде. В другом случае мать одной из жертв, когда все село только и судачило об ее откровенных снимках, заявила дочери: «Ты мне больше не дочь. Я больше не хочу есть с тобой за одним столом. Ты меня опозорила».
С другой 14-летней девушкой Ион вначале стал применять ту же тактику как с Алиной: фальшивый профиль и угрозы до получения фотографий в обнаженном виде. Затем однажды заявил ей, что у нее в распоряжении один час, чтобы найти другую девочку, с которой они будут трогать друг другу языком половые органы. В отчаянии подросток обратилась за помощью к своей десятилетней сестре. Сняла все, отправила и снимки, полагая, что мучитель оставит ее в покое.
«Думаю, этот случай особенно впечатлил судей», – вспоминает Алина Калугер.
Пять жертв, среди которых и Алина, удалось убедить обратиться в суд и потребовать торжества справедливости. Закон предусматривает, что дело рассматривается либо по месту совершения деяния, либо по месту жительства обвиняемого, поэтому несовершеннолетним девочкам, которые жили на севере, в центре и на юге страны, пришлось отправиться в сопровождении родителей, бабушек или дедушек либо других законных представителей в район, где проживал Ион, для судебных слушаний. Порой ввиду финансовых трудностей они не могли попасть за заседания суда. «Именно это и усложняет расследование дела. Если жертвы не являются на заседания, дело переносится до тех пор, пока на заседание приходят все потерпевшие стороны», – заявила адвокат.
В соответствии с законом, дети в возрасте до 14 лет дают показания в особых условиях. Это значит, что их спрашивают о случившемся только один раз, причем в присутствии психолога. Интервью снимают и используют в качестве улики в суде, а ребенка уже нет необходимости вызывать неоднократно, чтобы он вновь и вновь рассказывал о пережитом насилии.
Если несовершеннолетние старше 14 лет, тогда чаще всего они дают показания один раз во время уголовного преследования и еще один раз уже в суде, подчеркнул Артур Дегтярев.
В случае трех несовершеннолетних девочек, которые были старше 14 лет, адвокат потребовала, чтобы они давали свои показания в отсутствии Иона, которого на это время вывели из зала суда. «Это в некоторой степени облегчило положение потерпевших сторон. Хотя у обвиняемого нет права говорить в это время, сам факт, что он там находится, может корчить рожицы, издавать звуки, оскорбительно высказываться, нарушает ход процедуры».
***
Когда в марте 2017 года Максиму Мотынге объявили о первой жалобе, поданной в полицию пострадавшей от Интернет-насильника несовершеннолетней девочкой, он успел к тому времени проработать шесть лет прокурором, а еще год занимался расследованием случаев торговли людьми и кибернетических преступлений в Прокуратуре по борьбе с организованной преступностью и особым делам (ПБОПОД).
После беседы с жертвами и представления фото- и видеодоказательств прокурор сказал, что понимает серьезность ситуации. «Девушки были завербованы и обмануты. Кое-кому из несовершеннолетних даже создали поддельные профили, на которых они предстают обнаженными. В психологическом заключении установлено, что несовершеннолетние получили психологические травмы. А помимо количества жертв, я понимаю, что этот случай не может быть квалифицирован по более легкой статье, чем торговля людьми».
Психолог Агнесса Стратуцэ, которая оказывала помощь всем пяти жертвам в ходе слушаний и судебных заседаний, говорит, что девочки испытывали постоянный страх, часто просыпались ночью, их мучили кошмары и посещали мысли о самоубийстве.
Эти признаки, характерные для травмы сексуального домогательства, могут иметь долгосрочные последствия. «Жертвы страдают от депрессии, проявляющейся отсутствием интереса к вещам, которые раньше доставляли им удовольствие, но теперь больше не радуют. Им сложнее учиться из-за снижения концентрации внимания и они уже боятся доверять людям».
Через год и два месяца дело было направлено в суд. Прокурор выдвинул обвинение злоумышленнику по двум статьям Уголовного кодекса: ст. 206, касающейся торговли детьми, и ст. 208¹ о детской порнографии, которая наказывает за хранение фотографий с детьми в непристойных позах, их использование и распространение.
Обвинение Максима Мотынги по факту торговли детьми в случае, когда обидчик и жертвы никогда в действительности не встречались, а жертвы не подвергались физическому насилию, было выдвинуто впервые в его практике и даже впервые в Республике Молдова, поясняет он.
«Мои коллеги – прокуроры никогда не ссылались на эту статью с торговлей детьми в случаях сексуального домогательства в Интернете. По крайней мере, я об этом не слышал и таких приговоров не было».
Артур Дегтярев, начальник отдела № 3 Управления по расследованию компьютерных преступлений НИР
***
Во всех случаях онлайн-домогательства, которые документировал и Артур Дегтярев до 2017 года, злоумышленники получали тюремные сроки, за исключением одного случая, когда не хватило доказательств и обидчика лишь оштрафовали, говорит он. «Самым мягким наказанием в подобном случае было три года лишения свободы. Самым жестким – 13 лет».
Наибольшая трудность заключается в том, что только 8 из 10 случаев доходят до стадии расследования. Зачастую дети удаляют компрометирующие разговоры и фотографии, а отсутствие доказательств усложняет, а порой даже делает невозможным наказание обидчиков.
«Во-первых, жертва должна понимать, что не она виновата, никогда не нужно удалять разговор, а делать скриншоты если не всего разговора, то хотя бы фрагментов с сексуальным содержанием», – разъясняет Дегтярев.
Также важно сделать скриншот профиля обидчика вместе со ссылкой, чтобы его можно было идентифицировать, и не блокировать его. «В некоторых сетях, таких как Facebook и Instagram, после того, как вы заблокируете человека, разговоры исчезают или больше не видны сообщения, отправленные тем, кто был заблокирован».
Полицейский рекомендует не указывать личные данные, такие как возраст и место жительства, в описании профиля, а также не отправлять онлайн личные фотографии, потому что никогда нельзя знать, кто скрывается за профилем. «Даже если профиль содержит десятки фотографий, а у вас якобы сотни общих друзей, никогда не нужно верить в это. Очень легко скопировать чей-то профиль и добавить всех его друзей к вам в друзья».
***
На судебных заседаниях Ион молчал. «У него было такое лицо, что хотелось погладить по голове и сказать, что все будет хорошо. Если встретить такого на улице, никогда не скажешь, что у этого человека так много глупостей в голове», – описывает его адвокат жертв Алина Калугер. Его рыдающая мать просила суд и полицейских позволить ей обнять сына и передать ему вещи. Женщина рыдающим голосом взывала к жертвам: «Что он тебе сделал, как же ты так можешь?».
Ион признал свою вину частично, а именно только по одной из двух статей обвинения – детской порнографии. Он признал, что требовал от некоторых девушек обнаженные фотографии, что делал скриншоты с ними обнаженными во время онлайн-общения, что некоторым грозил опубликовать полученные изображения в Интернете после ссор и что создал поддельный сайт. «Но, создавая поддельный сайт, он хотел заставить ее отвечать на сообщения и телефонные звонки».
Также парень заявил, что хотел удалить фотографии, но не успел это сделать, так его арестовали. По его словам, он был уверен, что никто не узнает, чем занимается, и не знал, что это серьезное преступление. «Когда агрессор говорит, что не знал, что делает что-то преступное, это на самом деле манипуляционный прием и попытка возложить вину на жертву. Свои утверждения обидчик сопровождает такими фразами: «Будь она хорошо воспитана, не делала бы этого». Все это не что иное, как методы психологического давления, и злоумышленники очень хорошо понимают, что делают и что за такие проступки наказывают», – объясняет полицейский Артур Дегтярев.
Ион также заявил суду, что когда разговаривал с несовершеннолетними, те не выглядели взволнованными, уверял, что не заставлял их делать то, что они делали. Парень сказал, что вся эта схема была разработана по его собственной инициативе и никто не учил его этому. Затем попросил более мягкого наказания.
***
Адвокат жертв Алина Калугер признает, что она сомневалась, что обидчик все-таки будет осужден по статье о торговле людьми, «которая является очень серьезной статьей».
13 марта 2019 года Высшая судебная палата вынесла «окончательный и не подлежащий обжалованию» приговор об осуждении Иона за торговлю детьми и детскую порнографию на 17 лет лишения свободы в пенитенциарном учреждении закрытого типа, с лишением права занимать государственные должности в течение трех лет и выплатой по десять тысяч леев каждой из пяти несовершеннолетних, подвергшихся онлайн-домогательствам, в качестве возмещения морального ущерба.
Этот приговор не улучшил состояние ребенка, над которым было совершено домогательство, и состояние его родителей, объясняет психолог, «но тем самым они получили подтверждение для ребенка, что он невиновен, что в отношении ребенка совершено незаконное деяние – домогательство, а тот, кто виновен, получил свое наказание».
Приговор суда стал шоком как для Иона, так и для его родителей. «Они не думали, что его могут приговорить к 17 годам лишения свободы за деяния, совершенные в «вирте», – вспоминает Алина Калугер.
Вскоре это дело стало своего рода прецедентом, внесенным во внутренний приказ Прокуратуры по борьбе с организованной преступностью и особо важным делам в качестве практики уголовного и судебного преследования при рассмотрении случаев сексуального насилия и сексуальной эксплуатации детей в онлайн-среде, в качестве рекомендации по разграничению и квалификации преступлений.
Максим Мотынга обвинил еще одного Интернет-насильника по той же статье о торговле людьми. В этом деле пока нет решения судебной инстанции.
По словам прокурора, нелишним было бы внесение синтагмы «вербовка и онлайн-эксплуатация ребенка» в статью о торговле людьми. «Вероятно, поскольку в статье не прописана и синтагма «онлайн-домогательство», многие органы уголовного преследования неверно квалифицируют факты или не хотят возложить на себя ответственность за онлайн-деяния, когда такая синтагма не указана в Уголовном кодексе», – заявляет он.
Кроме того, отсутствие официальных представителей Facebook, Одноклассников и других социальных сетей у нас в стране затрудняет поиск злоумышленников, скрывающихся под фальшивыми именами в онлайн-среде. «В данном случае мы сделали запрос в России к Одноклассникам, потому что каждый аккаунт управляется с определенного компьютера, каждый компьютер имеет IP-адрес, а нас интересует этот адрес. В случае с Facebook мы можем запрашивать информацию только в США через международное следственное поручение. А это длится иногда и 6 месяцев, и целый год», – уточняет прокурор.
Дело об осуждении Иона считается специалистами успешным. «И этот случай начался с матери, которая заметила, что ее ребенок подавлен, чем-то обеспокоен, все время находится на взводе. Она поняла, что что-то не так, и спросила, что происходит», – проясняет Алина Калугер роль родителей в предупреждении этого явления и борьбе с ним.
«Но это всего лишь один случай из многих! К сожалению, только об очень немногочисленных случаях Интернет-насилия сообщают, пишут жалобы в полицию или такие факты доходят до суда», – поясняет Елена Ботезату. По ее словам, 80% детей отказываются беседовать со специалистами платформы siguronline.md, когда узнают, что им нужно будет сообщить о произошедшем родителям или правоохранительным органам.
Специалисты говорят, что нет волшебного решения, благодаря которому Интернет-насилие исчезнет в одночасье, поэтому важно, чтобы родители, педагоги или друзья детей внимательно относились к откровениям детей, не наказывали их, а слушали, не судили их и говорили им, что единственным человеком, который несет вину за то, что с ним произошло, является обидчик, а не ребенок.
А самый верный способ остановить это явление – информирование об онлайн-рисках для предупреждения и сообщения о подобных фактах, чтобы злоумышленник понес наказание.
Между тем, дела еще трех жертв, подвергшихся домогательствам со стороны Иона, дошли до суда. Две из них отказались от иска, потому что не нашли поддержки родителей, заключила адвокат Алина Калугер. Им было сказано: «из-за тебя нам приходится таскаться в такую даль дорогам и иметь проблемы с полицией».
————-
* О любом случае онлайн-домогательства вы можно сообщить, по телефону 022-577-177, по Единому номеру экстренной помощи 112 или по адресу электронной почты diii.ini@igp.gov.md. Также можно зайти на страницу www.siguronline.md и запросить бесплатную квалифицированную помощь юриста и психолога. Вся информация, предоставленная жертвой, остается конфиденциальной.
* Если вы родитель, заметили изменения в поведении вашего ребенка, у вас есть вопросы о том, как можно предупредить подобные случаи, или ваш ребенок стал жертвой сексуального насилия в Интернете, вы можете зайти на сайт https://siguronline.md/rom/parintii и получить там необходиму информацию.
* Если вы учитель и хотите проинформировать своих учеников о безопасности и рисках в Интернете, тогда можете посетить сайт https://siguronline.md/rom/educatori , где найдете учебные ресурсы и обучающие материалы.
—————