Лилиана БотнарюкПрим. ред.: Продолжая традицию, начатую в Год Собаки, сейчас в конце 2019 года, Год Свиньи, мы представляем вашему вниманию историю семьи из Кахулского района, в которой традиция выращивать поросят стала настоящей жизненной философией.
____________
Сильно загорелый, коротко стриженный брюнет просовывает нос меж досок своего дома, стоящего на прочных опорах. Навострив уши, внимательно смотрит маленькими глазками, обрамленными длинными черными ресницами, на супругов, которые явились в гости ни свет ни заря. «Эй ты, хрюн, погляди-ка! Тебе готовят кашку!», – молвит, обращаясь к нему, Софья. Женщине 57 лет.
Брюнет не отвечает. Только в полном недоумении смотрит, как 57-летний Николае, который сопровождает женщину, заходит к нему в дом, опускает большую металлическую ложку в его емкость с водой, собирает остатки ужина и выбрасывает их.
Затем достает из рукава ватника пластиковую бутылку полную вина, выпивает глоток за здоровье брюнета, кривится и наливает оставшийся напиток глазастому, который, не моргая, следит за ним. «Это против глистов», – смеется мужчина.
– Что такое? – ласково спрашивает Софья и тянется рукой к макушке брюнета, который принюхивается к вину.
– Хрю! Хрю! – отвечает тот, поднимая голову и пытаясь схватить женщину за пальцы.
– Вот свинтус! Ты свинтус! – нежно ругает его женщина и быстро убирает руку.
Как только поросенок закрывает рот и опускает голову, Софья опять пытается почесать его. Брюнет хитро поглядывает на нее, резко поднимает голову и опять норовит схватить ее за руку. «Ты же послушный мальчик. Будь послушным!», – пожурила его женщина и пригрозила пальцем, показывая, что так нельзя. Ей отлично известно, какие острые зубы у свиней, и будь его воля, она бы уже давно осталась без пальцев.
«Скоро Рождество!», – вдруг говорит Николае, обращаясь к брюнету и пристально смотрит ему в глаза. «Но ты еще маленький», – усмехается мужчина, как будто пытаясь его успокоить.
Женщина делает пару шагов влево и разглядывает через окошко соседней комнаты супругу брюнета. Это блондинка весом более 100 кг. У нее карие глаза и длинные, густые, белые ресницы.
Для блондинки окно – единственная связь с внешним миром. Сквозь него проникают холодный воздух и солнечные лучи. «Так уж они устроены. Им свет не очень нравится. Свет их пугает и они могут перестать набирать вес», – поясняет женщина.
– Колобочек ты мой! Малышка! – нежно обращается к ней Софья.
– Хрю! Хрю! Хрю! – молвит в ответ блондинка, достав свой розовый пятачок из емкости с кашей. Скучающим видом смотрит пару секунд на женщину и опять опускает пятачок в свою кашу.
Ковыряется в еде, разбрасывает ее по полу, водит ногой по деревянной посуде, достает свой пятачок из каши, затем вновь опускает и жадно ест.
Ест как свинья.
Блондинке Николае не наливает ни капельки. Врач не рекомендует спиртное беременным.
Блондинка и брюнет составляют пару. Их прозвище – Мэрцишоры. Так их нарекли приемные родители. Когда они оказались в своем деревянном домике, то весили по килограмму. В первой комнате – той, что справа – до недавних пор была их общая спальня.
В комнате на полу разложены солома и сухие кукурузные стебли, стены окрашены в цвет древесины, правда, краска кое-где сошла из-за того, что поросята чесали спину о них. С потолка то тут, то там свисает паутина. Доски прибиты так близко друг к другу, что солнечные лучи, порывы ветра или зимние морозы едва ли могут проникнуть к ним.
Когда стало ясно, что блондинка супоросная, их разделили. Она осталась на старом месте, а его перевели ночевать в прихожую, где проветривается больше. «Так ему и надо. Пусть сидит на холоде и отвечает за свои поступки», – смеется Николае. «Так ведь беременным нужны пространство и покой», – шутя, дополняет Софья шутку мужа.
Через полчаса Мэрцишоры не выдерживают тяжести еды в своих желудках и ложатся на пол. Устраиваются поудобнее, вытягивают передние ноги вперед, укладываются толстыми щеками на них и начинают дремать. Вдыхают воздух крупными ноздрями и похрапывают во сне.
Спят как свиньи.
.
*
В ноябре 2019 года исполнилось 35 лет с тех пор, как супруги Софья и Николае Нукэ из села Андрушул де Сус Кахулского района встают спозаранку покормить свиней, которые жили у них все это время. Имена они им выбирали самые разные – Дуня, Сережка или Пятнушка, которая появилась на свет от этих двух Мэрцишоров. Несмотря на знойную погоду собирают для них сорняки, несмотря на холод возят зерно в амбар. И укладываются спать только после того, как их чушки уснули.
На протяжении минувших 35 лет у свиней был даже котельцовый дом с бетонным полом. Порой жили они в деревянном доме с террасой, поэтому могли выбегать прямо в грязь, пачкать свои розовые пятачки или подвернутые крючком хвостики либо нежиться на солнышке.
С тех пор, как поженились, Софья и Николае держали кур, индюков, коз с челками, овец и коров. Иногда они продавали корову, так как уже не хватало сил за ней ухаживать. Случалось, что отказывались держать коз или овец, так как не видели смысла в этом. Бывало, что у них начинался мор среди индюков. В некоторые годы им не везло на кур. Но поросята у них в хозяйстве были всегда. Без них они просто не представляют себе жизни. «Кто его знает, что будет завтра, а порося в хозяйстве всегда сгодится».
Первого поросенка, это не считая того, который пошел для свадебного застолья, они завели в 1984 году. Это было как раз то время, когда хлеб стоил всего 15 копеек, «но если у тебя не было свиньи, тебя не считали добрым хозяином».
Это был энергичный брюнет-проказник из соседнего села. Когда привезли его домой, супруги вначале даже не знали толком, что делать дальше: как кормить, чтобы быстрее вырос, как подзывать поесть, что может навредить его желудку или что для него полезно.
Хотя и в семье Софьи, и в семье Николая держали свиней, родители обоих баловали, поэтому молодым пришлось учиться ухаживать за поросятами буквально с нуля.
Так они узнали, что если в первые два месяца кормить их гороховой мукой и подсолнечным жмыхом, да цельным или обезжиренным молоком, пшеничными, ячменными и кукурузными отрубями, то они растут буквально на глазах и становятся примерно в шесть раз тяжелее.
Но если добавить в их рацион и дубовые желуди – по 200 г в день, то поросята резвятся что есть мочи. Если давать им сыворотку вместо воды, то у них прибавляется сил для того, чтобы оторвать доску то там, то здесь, или вырыть траншею.
– Воды мои поросята не видят. Они больше пьют сыворотку, – поясняет Софья, поправляя платок на некогда черных, а теперь уже поседевших волосах.
– Да ладно…, – встревает в разговор муж, настроенный на шутливый лад.
– Я им совсем не даю воды! – отрезала супруга.
– Да прям не даешь! Бывает, что и даешь… – не сдается Николае.
– Когда весной много сыворотки, я буду давать им воду, а сывороткой землю поливать прикажешь? – недоумевает Софья. – А какого поросенка мы тогда вырастили… Мама дорогая! – гордо продолжает женщина рассказ о первом поросенке, которого они завели.
– С тех пор без Сони не покупается ни одно порося. У нее легкая рука на свиней. Они вырастают красивыми и упитанными, – смеется ее муж, лукаво посматривая на нее.
Пока занимались выращиванием поросят, супруги еще и учились делить между собой обязанности. Софья пела в Фольклорном ансамбле «Roata Norocului», была директором Дома культуры, а с 85-го еще и стала матерью мальчика, которого нарекли Геной. Николае же занимался столярным делом дома, работал сторожем и учился быть отцом.
.
*
Супруги уже усвоили, что до «замужества» свиноматке положено расти не менее полугода, а если она к тому же достаточно взрослая и ее хорошо кормят, то произведет на свет больше поросят и все будут здоровыми. Супругам было по 23 года и они еще на знали, что такое воспитание детей и что такое компромисс в семейной жизни. Пришлось постигать и это искусство.
Зимой, когда Софья была занята концертами, Николае подогревал воду, ездил на мельницу молоть зерно и кормил поросят. Ребенок оставался с родителями Софьи. Когда Николае занимался столярным делом, Софья оставляла его в покое. Она знала, что доска, отрезанная короче на один см, то же самое что слабенький поросенок, поэтому сама занималась хрюшками. И ребенком.
Примерно в 87-ом году, когда супруги набирали опыт на обоих поприщах, у них появились и первые новорожденные поросята, так что им опять пришлось учиться. Так они узнали следующее:
– в первые два месяца жизни «груднички» должны питаться материнским молоком примерно 10 раз в день;
– для нормального развития их ежедневное меню следует разнообразить твердыми кормами;
– важны и добавки, к примеру, морковь или картофельное пюре с молоком;
– еда должна быть свежей, ведь у поросят чувствительный желудок;
– отлучать от груди их можно в два месяца;
– поросята набирают до 25 кг всего за два месяца, если соблюдаются все приведенные выше правила.
Но несмотря на то, что супруги неукоснительно выполнили все эти правила, один из «грудничков» набрал всего три кг. «Он не ел! Еда как будто обжигала его», – рассказывает Николае. «К тому же он был синюшным», – вспоминает Софья. Затем они узнали, что тот страдал рожей свиней. Из-за этого инфекционного заболевания животные теряют аппетит и покрываются фиолетовыми пятнами. Не оставлять же поросенка погибать!
Много лет назад Софья видела, как ее мать ухаживала за таким слабеньким поросенком. «Мать искупала его, смазывала машинным маслом, чтобы смягчить кожу и чтобы не завелась чесотка. Она сшила ему безрукавку, ведь дело было зимой, иногда они даже приносили его в дом. Что она только ни делала, чтобы спасти его».
Николае зато видел у своего брата другую стратегию. Тот два дня не давал свинье еду и питье, затем кормил селедкой и наливал вино вместо воды.
Вторая стратегия показалась им эффективнее. Итак, Николае взял бутылку с вином, предупредил поросенка, что ему остается только либо жить, либо умереть, и вылил все вино прямо в глотку.
«Он удерживал его между ног, а я орала: «Оставь его! Ты погубишь животное!». А тот сразу захмелел и упал замертво», – вспоминает Софья.
Затем женщина приглядывала за свиньей и даже время от времени подходила проверить дыхание. Но животное спало мертвым сном. Проснулся поросенок только на следующий день. Ноги у него заплетались. Но зато…
– У него разыгрался аппетит и как набросился на еду…, – ударился Николае в воспоминания, проводя пальцами по белой словной покрытой инеем бороде.
– Он жрал все. Съедал еду у уток, у цыплят. Сметал все, – хохоча, дополняет жена его рассказ.
– И вырос таким пацаном! Да ты что! – с гордостью подытожил Николае.
Попадись им еще раз привередливый на еду поросенок, Николае уже бы знал, что с ним делать. Однако такой им не попался, ведь Софья каждое воскресенье жарко молилась в церкви за здоровье и аппетит своих хрюшек.
.
*
От двух до четырех месяцев скелет и мышцы поросят развиваются очень быстро, а особи могут набрать и до 50-60 кг. Супругам довелось наблюдать за этим процессом не единожды. Однако в начале 90-х случился другой процесс, да только не спросил Софью и Николае, хочется ли им наблюдать за ним или нет. Тогда произошел переход от одного политического режима к другому, от Советского Союза к Республике Молдова.
Тогда поросенок стал источником средств к существованию для сотен тысяч человек, которые стояли в бесконечных очередях у магазинов, где не было продуктов питания. Или для тех, кто не получал зарплату месяцами. Именно так было и в случае Софьи. «После распада СССР, после расформирования колхозов и ферм в каждом сельском подворье держали хотя бы одну свинью», – вспоминает женщина.
А с Николае, проработавшим целый год, мастеря деревянные окна и двери, расплатились сразу после перехода на молдавские леи, но полученная сумма была нищенской по сравнению с ценой тех немногих продуктов питания, которые еще можно было найти на полках магазинов, а все это только усугубило их положение.
Но поросята спасли их. За год они откормили примерно шесть особей. Летом давали им в основном траву. В этом помогал им и пятилетний сын Гена. Николае косил траву, а Гена собирал ее в мешки. Николае тащил мешки, а Софья несла косу. Зимой заменяли траву свеклой, морковью, тыквой или яблоками, а сверху непременно посыпали крупой крупного помола.
Когда поросята выросли, они их сбыли. Затем продали и немного домашней водки. Так у них появились не только средства к существованию – они даже смогли купить и «Volkswagen Beta». Правда, когда они поняли, что машина «не ахти какая», вернули ее и получили свои деньги обратно.
Но в 1991 году, когда провозгласили Республику Молдова в качестве независимого государства, в семье Нукэ на свет появились аж 16 поросят. «Редко, когда свиноматка производит 16 поросят. Обычно рождается по 10-14», – поясняет Софья.
Правда, один оказался мертворожденным, а остальных 15 еще надо было откормить, ведь у свиноматки было только 14 сосков. Хотя это оказалась одна из лучших свиноматок, которые были у супругов (обычно у свиноматок было 9, 10, 13 сосков), все равно одному малышу грозило остаться голодным. Но Софья придумала, как перехитрить природу.
«После опороса свиноматка очень вредная. Она должна непременно покормить всех деток сразу. Когда почувствует, что все поросята приложились к вымени, только тогда «пустит» молоко. У свиноматок все устроено не так как у коровы. В отличие от поросенка теленок может сосать мать, когда ему вздумается».
Софья подходила на цыпочках, оставляла первого приложившегося к вымени сосать минут 10, затем забирала его и прикладывала вместо него пятнадцатого. Малыши ели вдоволь и росли. Как свиньи.
Да только с некоторых пор женщина заметила, что двое поросят стали куда-то исчезать то в обед, то к вечеру. Она искала их везде в свинарнике, но нигде не находила. Тогда шла заниматься дальше своими делами по хозяйству, а когда возвращалась, беглецы уже были на месте. Так случилось несколько дней подряд. Софье даже начиналось казаться, что у нее галлюцинации. Но однажды она их поймала, так сказать, с поличным.
Беглецы обнаружили в хлеву отверстие, убегали через него от своей биологической матери к корове, стойло которой находилось рядом, и принимались сосать у нее молоко. «Я их гоняла, а они ни в какую. А ведь у поросят зубки острые. Бедная корова! У нее соски были буквально как решето», – рассказывает женщина.
Несмотря на свои раны корова не прогоняла приемных деток. Она терпеливо стояла, давала им поесть досыта. Наевшись, те убегали обратно к своей биологической матери.
.
*
Примерно с четырех месяцев поросята практически начинают нагуливать жир. Они съедают все, что им дают, а в результате у них может случиться несваренье. Именно поэтому рекомендуется кормить их часто маленькими порциями. Все однако было по-другому со свиньей, которая появилась в их семье случайно, но, тем не менее, ее история и спустя 20 лет заставляет их смеяться до слез.
В 1999 году посаженый отец второго сына супругов Чиприана, а это был священник, приход которого находился в одном из сел центральной части Молдовы, получил в дар у них в них в селе поросенка (это была девочка). Священник был слишком занят, поэтому договорился с родителями своего посаженого сына о следующем: «Николае, я оставляю ее тебе. Кто-то принесет мешок кукурузы, кто-то – мешок пшеницы, потом и я дам тебе денег, а ты ее будешь кормить и растить. Когда вырастет, я заберу и заколю».
Сказано – сделано. Она сметала все – крупы, траву, горох… Все, что ей давали. Да еще и остальных свиней объедала.
Когда не ела – спала. Когда не спала – ела. И выросла в крупную свиноматку – как раз на выданье. Неизвестно, как все случилось, но однажды Николае позвонил священнику и сообщил, что у его свиньи будут малыши.
Священник, который постоянно был занят на богослужениях, узнав, что дело серьезное, поручил Николае оставить себе и свинью, и потомство, да пожелал здоровья. Николае же не мог с этим согласиться. Он считал, что должен священнику поросенка, поэтому настаивал, чтобы священник приехал и забрал у него другого поросенка взамен, даже пообещал соорудить деревянную клетку, только чтобы тот приехал.
В конце концов священник сдался. Нашел машину, водителя, взял с собой другого священника и поехали все вместе из села Буковэц Стрэшенского района к дому поросенка – на юг. Ехать им надо было 170 км. Через три с лишним часа езды по шоссе, проселочной дороге, по ухабам и колдобинам, доехали, наконец, в село Андрушул де Сус.
Священник благословил супоросную свинью и выбрал другого поросенка взамен. Николае посоветовал ему связать поросенку ноги, чтобы тот не сбежал из клетки, ведь животное не нужно мучить.
Не надо, значит, не надо. Поднял клетку в кузов, поместил поросенка в клетку, водитель и священники сели в машину, водитель вставил ключ зажигания. Софья и Николае осенили их крестным знамением и пожелали им счастливого пути.
Водители переговариваются в машине. Поросенок хрюкает в клетке. Когда машина объезжает колдобины, клетка елозит по всему кузову вместе с поросенком. Они проехали так примерно 30 км и подъехали к долине рядом с селом Гёлтосу, когда едущий по «встречке» грузовик посигналил им. От резкого звука поросенок испугался, разбил клетку, выпрыгнул из кузова и помчался прочь по полю.
Пока пассажиры и водитель машины поняли, что случилось, поросенок был уже почти в лесу. Священник выскочил из машины, на ходу сказал водителю и своему коллеге спешить. Водитель засмеялся и сказал, что еще не сошел с ума, поэтому не собирается гоняться за свиньей по лесу, но если они не в своем уме, то могут бегать за ней, сколько вздумается.
Священнику было не до шуток, поэтому он бросился за поросенком. Его коллега бросился за ним следом. Даже сутаны, которые путались у них под ногами, не мешали им гоняться за поросенком по лесу.
Наконец, им удалось загнать поросенка в угол и они договорились, чтобы одни погнал поросенка ко второму, а тот поставит ему подножку. Да только поросенок не споткнулся, зато так наступил священнику на ногу так, что у того аж звезды из глаз посыпались.
В конце концов, они все же поймали его. На радостях, как были в репьях по пояс, остановились у первого попавшегося на их пути бара выпить водки за здоровье поросенка и за ногу священника, который несколько дней ходил прихрамывая.
«Священник приехал домой, закрыл поросенка в хлеву, но потом стал замечать, что у него кур и так было мало, а теперь стало и того меньше. Он не кормил поросенка вовремя, ведь допоздна находился в монастыре, поэтому поросенок взял привычку хватать проходящих мимо кур и съедать их».
Когда священник заметил, что поросенок съедает его кур, рассердился и заколол его. Затем позвонил Софье и Николае и рассказал о своем приключении. Собеседники на обоих концах телефонного провода смеялись до слез над случившимся.
Смеются они над этой историей каждый раз, когда встречаются. «Этот поросенок остался в анналах истории. Сколько мы с ним пережили!» – смеется Николае даже теперь.
.
*
В начале «нулевых» молдаване стали все чаще уезжать на заработки, а число свиней в хозяйствах достигло 550 тысяч. Это был абсолютный рекорд Республики Молдова с момента провозглашения независимости и по сей день.
В 2010 году молдаване по-прежнему подавались на чужбину, а число свиней сократилось почти двукратно по сравнению с показателем 2000 года. Чуть было не сократилось и число свиней в хозяйстве супругов Нукэ. Да только в их случае не из-за миграции.
На дворе стояла весна, а супруги были заняты собиранием и сжиганием сухих растений. Так случилось, что под деревянным домиком свиней, тлел мусор, который вдруг загорелся. За пару секунд комната слева, где черный поросенок проводил сиесту, загорелась. Поросенок испугался, стал метаться и визжать.
Повезло, что отец Николае вовремя заметил пламя в окне домика. Он поднял всех по тревоге, а Николае что есть мочи помчался, чтобы открыть дверь и выпустить поросенка. Пламя обожгло ему спинку и уши, поэтому поросенок визжал от боли.
Софья помчалась в аптеку (человеческую) за мазью. «Я сказала им: «Дайте мне, пожалуйста, пенку для жары», – рассказывает женщина. «Когда смазывал его, стоял спокойно, а когда кормил, говорил «Хрю! Хрю!», как будто бы пытался завести разговор со мной. Конечно же, он ведь видел, что я вызволил его из огня», – продолжает рассказ ее муж.
Затем Николае становилось жалко, когда видел, как тот мучается, пытаясь почесать спинку, покрытую коркой, поэтому брал кирпич и помогал ему. «Он поворачивался то на один бок, то на другой», – с воодушевлением вспоминает мужчина поросенка, который, в конечном счете, набрал «примерно 220 кг».
– Этот был белым, – вмешивается Софья.
– Да нет же, Соня, черным был, – поправляет ее Николае.
– Да уж не помню.
– Черным он был, – настаивает он.
– Да, когда наваляется вдоволь в грязи, был черным, – упорствует она.
Много лет спустя уже весной 2019 года в пострадавшем от пожара доме выросла 120-килограммовая свиноматка-голландка.
– Кажись, это было на третий день после Пасхи, – начинает Николае свой рассказ.
– Какой, на третий? Это было за день или даже за два до Пасхи, – уточняет Софья, поглядывая на него из-за стекол очков.
– Да нет же, Соня. Когда я ей перерезал горло и отвез пастухам, чтобы те скормили ее собакам.
– Аааа… Так то на Троицу было, – продолжает женщина.
– Как на Троицу?! – недоумевает муж, почесывая затылок.
– Та, которой ты перерезал горло? Так это на Троицу случилось. Аааа… или на третий день после Пасхи… На второй! – вспомнила Софья.
– На второй, – соглашается Николае.
Это было на второй день после Пасхи. «Голландка» не унималась и хотела, чтобы к ней сосватали жениха такого же ранга. Софья была в церкви, поэтому Николае позвонил кому-то из сельчан, чтобы тот привел к ним своего хряка свататься. Между тем отпустил невестушку на свободу.
Оказавшись на свободе, свиноматка стала носиться как угорелая по огороду. Пробежала круг, потом второй, затем – третий. Останавливалась перевести дух, вырыть траншею и вновь пускалась бежать. Николае побежал за ней, чтобы поймать, ведь она должна быть отдохнувшей, когда придет сват, но безуспешно.
Уже подоспели и сват, и жених, но свиноматка все не останавливалась. Сват тоже помчался за ней – как оставлять своего хряка без невесты?! «Как она нас погоняла по огороду! Не дай Бог! Я уже сошел с катушек. Подумал, что как поймаем, сразу перережу ей горло».
Но они не могли ее поймать. И свиноматка бежала, пока не свалилась замертво. Николае примчался посмотреть, что случилось. Та едва дышала. «Она очень устала, пока бежала, и сердце не выдержало – она ведь не привыкшая к бегу. Она постоянно стоит на месте», – объясняет теперь Софья причины трагедии, которая случилась нынешней осенью.
Николае провел ладонями перед ее глазами, проверил пульс на шее, проверил, бьется ли у нее сердце… Ничего! Невеста не реагировала. Крикнул свату, чтобы тот принес нож, и позвонил ветеринару узнать, что можно сделать с мясом свиноматки, готовой к случке.
«И тот мне сказал, что после случки мясо свиноматки невкусно. Тогда я позвал Мишу, мы поднял ее в прицеп и отвезли к пастухам на луг. 120 кг мяса скормили собакам».
.
*
Узнав, что сделал Николае со свиноматкой, Софью чуть не схватил удар. «Мог хотя бы позвонить мне и спросить, как быть? Когда я вернулась, свинья весом в сто с лишним кг валялась в овраге. Ну как тут не приуныть? Я целую неделю не могла спать», – вспоминает женщина. Разумеется, она осыпала Николае бранью как паршивого порося.
Затем он встретился с ветврачом, который сказал, что не понял, кто именно ему звонил, и что можно было добавить в мясо больше пряностей, тогда его даже не отличить ни по запаху, ни по вкусу от обычного. Услышав такое, Николае хотел податься куда глаза глядят. «Чем просить вести свиноматку к хряку на случку, то лучше уж надавай мне тумаков».
И поскольку свиноматка, которая теперь стала кормом для собак, была последней «голландкой» в их семье, у супругов не оставалось иного выхода, кроме как начать все с нуля. В конце мая они поехали в Кахул на рынок и присмотрели там будущих Мэрцишоров. «Они были красивыми на вид», – смеется Софья.
Блондинка им приглянулась своим спокойным характером и нежным взглядом, а брюнета они выбрали, потому что «все его шугались из-за его черноты. Есть и суеверные люди. Но разве черный не тоже животное?», – задается женщина риторическим вопросом.
В обед пока Николае улегся, чтобы немного вздремнуть, а Софья продолжает вязать крючком синюю юбку, Мэрцишоры нет-нет да промолвят друг другу нежное «хрю-хрю», прильнув друг к другу носами через единственное отверстие в разделяющей их дощатой стене.
Примерно в пять вечера, когда уже стемнело, Николае оставляет работу над досками в своей мастерской, несет в пластиковую ванну ведро пшеницы, два ведра кукурузных зерен и ведро подсолнечных семечек, перемешивает все и насыпает в мельницу. Ждет несколько минут, пока все перемелется, набирает полученную крупу крупного помола в два ведра, хватает их и идет к Мэрцишорам. Софья догоняет его, неся ведро воды подходящей температуры.
– Ну что, опьянел, бедолага? – спрашивает Николае брюнета, заметив, что на тарелке не осталось ни капли вина. И как положено при похмелье наливает ему побольше воды.
– Хрю! Хрю! – молвит ему брюнет, набрасывается на воду и принимается жадно пить.