Лилиана БотнарюкВоскресенье, 8 марта. На часах начало десятого. Эдик вместе с женой и сыном, которому год и четыре месяца, садятся в красный фургончик. Заезжают в магазин в центре села. Мужчина выходит, покупает шампанское и заводит двигатель. Через пару минут на пустынной улице уже на выезде из села их догоняет полицейский автомобиль. Выходит полицейский. Выходит врач. Быстро подходит к недоумевающему мужчине и говорит: «Вы летели вчера в одном самолете с женщиной, у которой выявили коронавирус. Возможно, вы тоже заражены. Вам придется оставаться дома изолированным в течение 14 дней».
.
Полтора часами раньше участковому полицейскому Петру Нукэ сообщили по телефону, что он должен срочно поехать в село Тараклия де Салчие, найти врача Ющенко и мужчину, который вернулся в страну самолетом. «До села пришлось преодолеть километров 40».
Районный эпидемиолог позвонил и заведующему Центром здоровья села Московéй Раду Чернею и сообщил, что у них есть человек на карантине. «Когда я позвонил, врач уже выехал вместе с полицейским».
Подъехав к воротам дома Эдика, полицейский и врач стали звать его. Вышла мать мужчины. «Так их ведь нет дома. Вот поехал с семьей в село Бурлаку к тестю с тещей». Они не стали мешкать. Полицейский позвонил своему коллеге участковому в соседнем селе и наказал «отправиться к ним (тестю с тещей) домой и сообщить», сел за баранку и пустился вслед за ними.
Между тем, старший сын позвонил матери сообщить, что их с отцом разыскивает полиция. Это остановило супругов, поэтому они и пересеклись с полицейской машиной на выезде из села.
Часом ранее Национальная чрезвычайная комиссия по общественному здоровью объявила оранжевый код опасности на национальном уровне и поставила перед собой задачу усилить меры контроля над распространением коронавируса.
*
Суббота, 7 марта. Днем раньше утром Эдик садится на место F1 в самолете компании «Wizz Air», который совершает рейс из Милана в Кишинев. Всем поднявшимся на борт пассажирам вручают эпидемиологическую карточку. Эдик изучает документ, указывает имя и фамилию, номер телефона и место проживания. Затем усаживается поудобнее в узком кресле и закрывает глаза. «За мной сидели несколько итальянцев. Думаю, они уже не рады, что приехали сюда», – смеется сейчас Эдик.
44-летний мужчина рассказывает, что в течение полета не слышал, чтобы кто-то чихал или кашлял, не заметил он ни приступов паники. «Я не видел, чтобы там была больная женщина. Возможно, она сидела где-то ближе «к хвосту». Маски не носили даже четыре стюардессы, обслуживающие рейс. «Почему они не были в масках, если знали, что мы из Италии?!», – задается мужчина риторическим вопросом.
Эдик возвращался из самогó Милана – города, который располагается в итальянской области Ломбардия, в наибольшей степени пораженной коронавирусом. «Именно там очаг… Когда я отправился домой, там еще не было все закрыто. Все только начиналось. Да, полки пустели, но через два дня их опять заполняли. Кроме того, продавщицы тоже не носили маски», – вспоминает наш собеседник.
Международные СМИ еще в феврале рассказывали в своих репортажах об опустевших улицах и закрытых кафе Милана. Карантин в городе объявили 8 марта, а Ломбардия оказалась самой пораженной коронавирусом областью Италии, а Италия – самой пострадавшей от этой инфекции европейской страной.
Эдик обычно не уезжает на чужбину. «За границей ты словно раб. И здесь ты, конечно, тоже раб, но здесь ты хотя бы со своей семьей». Сколько себя помнит, занимается земледелием, а за 15 лет расширил свои владения с 10 га до 100 га. Каждый год тратит свыше 200 тыс. леев на культивацию почвы, посев и гербициды для плантаций виноградника, кукурузы, пшеницы или подсолнуха.
Между тем, накопились у него и долги перед банком. К тому же надо было содержать троих детей и родителей-пенсионеров. Поэтому в начале года он в третий раз оказался на пиренейском полуострове. «Пять дней [в неделю] был в Швейцарии, где устанавливал портьеры в гостиницах. В пятницу возвращался в Италию, потом отправлялись обратно».
Билет на рейс Милан-Кишинев купил за три дня до этого. Надо было возвращаться к своим земельным наделам, к тому же 8 марта был еще и дополнительным поводом устроить сюрприз женщине, которая на протяжении 15 лет является ему спутницей жизни.
Когда самолет приземлился в 11:47, «я вышел первым. Не заметил «скорой» или еще чего-то. Никто не брал у нас температуру. Ничего».
Из аэропорта Эдик отправился на такси до Южного автовокзала, там сел на «маршрутку» до Чимишлии, пересел на другую до Комрата, а оттуда на «попутке» приехал домой.
.
„Если заражены руки и человек держится за поручень, возможен риск заражения и для других пассажиров. Но это может и не случиться”.
Штефан Георгицэ, врач-эпидемиолог
.
В село Тараклия де Салчие Эдик добрался к 17.00. Село, где, как показала последняя перепись населения, проживают 1.523 человек, пережило и сезонный грипп, и птичий, и свиной. Здесь Эдик уяснил, что радио «ОБС» («одна баба сказала») передает любой слух из одного конца в села в другой всего за пару часов.
Домочадцы встретили его заливным, запеченной уткой и тортом из печенья. Эдик обнял и расцеловал жену, 15-летнего сына, 9-летнюю дочку, младшего карапуза, которому стукнуло год и четыре месяца, да родителей, живущих вместе с ними (им 73 года и 77 лет, соответственно).
Тогда Эдику еще было невдомек, что он летел тем же самолетом с женщиной, у которой выявили первый официальный случай коронавируса в Республике Молдова. Соответственно, даже не подумал, что сам мог оказаться источником заражения для других пассажиров, с которым судьба свела его в пути из Кишинева домой, а также для собственной семьи.
Слюна и частички носовой слизи, которые распространяются во время выдоха, поцелуя или кашля, служат источником передачи и заражения коронавирусом (COVID-19), сообщает Всемирная организация здравоохранения. Эти частички попадают на тело или окружающие предметы и могут распространяться дальше, когда люди касаются глаз, носа или рта, а также в результате поцелуев, объятий, рукопожатия и в случае нахождения людей на расстоянии менее метра друг от друга.
С другой стороны, врач-эпидемиолог Национального агентства общественного здоровья Штефан Георгицэ утверждает, что хотя мужчину и не проинформировали в аэропорту, тот должен был знать, что по возвращении в страну ему надлежит соблюдать режим самоизоляции, ведь он «прибыл из зоны риска».
В действительности же мир Эдика был достаточно далек от нависшей угрозы. Мужчина выходил из дому рано утром и возвращался уже затемно. Уставал сильно, поэтому ему было не до новостей, а пустые полки в магазинах или закрытые вузы не помогли ему до конца понять, что такое коронавирус, серьезен ли он и насколько.
Лариса, супруга Эдика, находилась на расстоянии свыше 1000 километров. Время на просмотр новостей у нее было, но женщина все равно была в недоумении. «Кто-то говорит, что это простой грипп. Ну так ведь гриппом мы переболели… В другие зимы дети ходили в школу и все обходилось. Чтоб не сглазить, мы и в больницу-то не обращались! Делали компрессы, чаи с лимоном и ромашкой. Все что знали», – поведала нам Лариса.
«От гриппа умирает большей людей, чем от этой короны. Мы даже обсуждали дома: когда начинался мор в селе, то умирали по пять-шесть подряд… Да, там умерли человека четыре. Им, наверное, было по 85-85… Так своей смертью же умерли! Что, неужели от короны скончались? Раз он сидит в своей квартире, даже не выходит, то разве к 86-летнему пришел молодой, дыхнул ему прямо в нос и заразил его?!», – улыбаясь, продолжает Эдик свои размышления.
.*
Женщину, о которой Эдик узнал утром 8 марта, врачи «скорой» забрали накануне прямо из самолета и доставили в Кишиневскую клиническую инфекционную больницу им. Томы Чорбэ. В тот же день Министерство здравоохранения официально сообщило о «первом подтвержденном случае заражения коронавирусной инфекцией нового типа в Республике Молдова».
Также Минздрав потребовал от всех пассажиров рейса 9U 480 «Болонья-Кишинев» компании «Air Moldova», который приземлился в 11:29, то есть за 18 минут до приземления самолета с больной женщиной, соблюдать режим изоляции на дому и сообщить о случившемся своему семейному врачу. Отечественные и румынские новостные порталы и телеканалы цитировали этот пресс-релиз, но сообщили неправильный рейс.
«Список пассажиров с самого начала составили правильно, там указали летевших рейсом «Милан-Кишинев», но из-за технической ошибки в процессе коммуникации перепутали название рейса», – поясняет советник министра здравоохранения по вопросам коммуникации Кристина Стратулат.
Но Эдик все это не видел и не слышал. Он лег отдохнуть с дороги. А на следующий день с утра министр здравоохранения проинформировала, что «за ночь удалось связаться напрямую с 45 пассажирами, находившимися в непосредственной близости от женщины, у которой выявили коронавирусную инфекцию, – на два кресла впереди, на два кресла сзади, на два кресла справа и на два кресла слева. Им сообщили о необходимости соблюдать режим самоизоляции».
Остальных пассажиров проинформировали участковые полицейские и семейные врачи. Среди них были и четыре жителя Кахулского района, в том числе Эдик.
Воскресенье, 8 марта. У мужчины буквально глаза на лоб вылезли, когда врач и полицейский остановили его на выезде из села. Вроде было смешно, но, увы, смеяться совсем не хотелось. Ему впервые в жизни сказали, что он, возможно, заражен вирусом. К тому же придется находиться в карантине. Ему не очень верилось, что мог заразиться, но жена забеспокоилась.
«Разумеется, я испугалась, раз он говорит, что в аэропорту их не проверяли. Если знали про вирус, знали, что люди летят из Италии в Молдову, тогда закрой уже все эти эропорты или проверяй строже. Они в аэропорту должны были ему сообщить. После того, как он поцеловал нас и родителей, уже нет смысла находиться в отдельной комнате. Если уж суждено, то суждено всем нам…», – размышляет Лариса.
Поэтому они договорились с семейным врачом, что утром, в обед и вечером жена будет измерять Эдику температуру, и каждый день в 8:30 будет сообщать результаты медсестре по телефону. Если температура поднимется выше 36,5, она сразу же позвонит врачу. Затем врач приедет осмотреть больного, вызовет «скорую» и доставит непосредственно в столицу в больницу им. Томы Чорбэ. О какой-то районной больнице и речи быть не могло.
Всех людей, которые прибыли из-за рубежа либо контактировали с зараженными коронавирусом и у которых наблюдаются такие симптомы, как высокая температура или кашель, госпитализируют в больницу имени Томы Чорбэ. Медучреждение рассчитано на 165 койко-мест. Если случаи более сложные, пациентов переводят в Республиканскую клиническую больницу, где в отделении интенсивной терапии оборудовано 15 койко-мест, в том числе четыре полностью изолированных бокса. Детей доставляют в Детскую инфекционную больницу, где есть 100 койко-мест, а в случае осложнений – в Институт матери и ребенка, где в отделении интенсивной терапии оборудовано пять койко-мест.
Эдик также сообщил им, что у него есть земельные наделы, а в десяти минутах ходьбы от дома, у него есть огород с техническим оборудованием, которое необходимо отремонтировать. «Сельский врач сказал ему, что может идти [туда], но настоятельно рекомендовал избегать контактов с людьми», – говорит его супруга. Это подтвердил и сам семейный врач Михаил Ющенко: «Если у человека есть земельные наделы, то кому-то необходимо их обрабатывать весной».
Затем Эдик и Лариса вернулись домой. Но не надолго.
*
Понедельник, 9 марта. На следующий день после сообщения врача и на третий день положенного карантина Эдика заметили в селе. «Я не сильно поверил в этот вирус и вышел на работу, поехал на бусе к дому, который находится в долине. Там у меня техника и агрегаты. Думаю, кто-то меня там видел…».
– Этот вирус не перелетает через плетень к соседу, – смеется Эдик.
– Мы и сами обеспокоены. Младшему сыну год и четыре месяца. Не дай Бог! Я больше за него боюсь, чем за…, – говорит Лариса и смотрит на мужа.
– Так я, значит, могу и умереть? – улыбаясь, спрашивает мужчина.
Тоже в понедельник утром Эдик отправился в магазин в центре села купить диски для резки металла. Он намеревался отремонтировать тракторный прицеп. «Так я ж зашел, взял два диска и вернулся. Не стал там распивать спиртное».
Эдик уже и не помнит, сколько человек было в магазине. Однако на состоявшемся в то утро заседании примэрии примар узнал, что человек, находящийся на карантине, прогулялся в магазин. В скором времени новость дошла и до детского сада, и до семейного врача, и до священника.
«Я читал в статье, что этот коронавирус слабее гриппа и [что] в Европу доставили оружие. А почему в США нет случаев? Почему именно в Италии?», – заговорщическим голосом спрашивает батюшка Ион.
Вместе с тем, он все же принял некоторые меры. «Я хотел сидеть в маске во время богослужения, но где ее взять, если невозможно найти? Съедаешь лук и чеснок и все. В конце концов, все мы умрем», – говорит он то ли в шутку, то ли всерьез.
И не только в отношении себя, но и в отношении святой обители. «У нас иконы дезинфицируют. Приходит женщина каждое утро и протирает их», – как бы между прочим заметил отец Ион.
«Когда кормлю цыплят, на 10-литровое ведро воды добавляю 100 г спирта. Для дезинфекции», – рассказывает мужчина, который помогает священнику во дворе церкви.
В 14:00 в Кахуле созывают экстренное заседание. Примары, врачи, директора школ и заведующие детскими садами обсуждают вопрос о четырех жителях района, которые летели одним самолетом с женщиной, зараженной коронавирусной инфекцией. Об остальных трех изолированных рассказали вкратце: кто-то сказал, что их обо всем проинформировал и они поняли, другие сообщили, что их заметили на улицах в селах. Но когда разговор зашел об Эдике, новости в зале стали литься рекой.
«Я подняла вопрос: как это понимать, раз он должен находиться на карантине, но ходит по селу, заходит в бар?! И еще я поняла, что он еще в самолете подписал листок о самоизоляции под личную ответственность. Значит, он это не соблюдает», – говорит заведующая детским садом Екатерина Доня.
«Я сказал, что он нас не слушает. Примар не Бог. Я ничего не могу сделать. Я лишь на бумаге примар. Дайте мне рычаги. Нужна возможность штрафовать. Но кроме полицейского ни у кого нет право что-то сказать ему», – оправдывается Георге Аксенти.
Заведующий Центром здоровья села Московéй, к которому относится и Центр семейных врачей села Тараклия де Салчие, Раду Черней все уверял, что «у него все под контролем и что мужчине необходимо обрабатывать свои земельные наделы». «Но раз ему надо землю обрабатывать, почему он пришел в бар?», – настаивал примар.
Поняв, что вопрос так просто не закрыть, врач позвонил коллеге в селе Тараклия де Салчие, чтобы проверить, как обстоят дела. «Человек зашел туда купить два диска, но кто-то сеет панику, что он принес с собой заразу», – подтвердил Михаил Ющенко.
„Весь район знает, а не только село. Все они напуганы. Я вижу, что они меня чураются.”
Между тем сын Эдика возвращается из школы в слезах. Лариса вспоминает, что в тот злополучный день «в IX классе последний урок был с преподавательницей, которая уехала в Кахул на собрание. Пришла другая преподавательница и сказала, что учительница в Кахуле. А тут мой [сын] и ляпни: «Так я ж вам говорил…». А она ему: «Не радуйся. Это из-за твоего папаши – он принес болячку в село». Сын вернулся домой и сказал: «Вот что говорят люди в селе». Ему было обидно».
Женщина успокоила ребенка и заверила, что отец не болен, что она ему каждый день измеряет температуру, что у него нет температуры и что все хорошо. «Знаю, что на собрании в Кахуле говорили, что он сидит в баре и пивасьничает. Как они могли его там видеть, если он не ходил туда распивать выпивку? Мне многие говорили, что слышали такое, поэтому люди и паникуют», – продолжает Лариса свой рассказ.
В понедельник после обеда, когда закончилось заседание в Кахуле, к воротам дома Эдика явились полицейский, заведующий из села Московéй и сельский врач. «Злые языки говорят, что он ходит по селу. Но мы были у него в понедельник после заседания и нам даже пришлось его немного подождать – человек работал. Несколько человек были на работе, но затем они разошлись по своим домам. Он уже никуда не выходит. У него много земли, он занимается обработкой своих наделов», – заявил Раду Черней.
Вместе с тем, после состоявшегося в районе заседания примар села сказал своему сыну, что, быть может, ему стоит реже заглядывать в бар, где тот обычно резался в билот. «Возможно, у этого мужчины ничего и нет, но, как говорится, лучше перебдеть».
«Весь район знает, а не только село. Все они напуганы. Я вижу, что они меня чураются. Общаемся по телефону. Интересуются, когда у меня закончится карантин», – говорит Эдик.
.
*
Вторник, 10 марта. На четвертый день карантина Лариса отправилась вместе с сыном в Кахул к стоматологу. Тем временем ей позвонила учительница их дочери, которая учится в IV классе, и сообщила, что у девочки разболелся живот. «Кто знает, что у нее было. Она позвонила семейному врачу из школы. Сразу подумала на симптомы. Паника».
Раду Черней говорит, что рекомендовал и семье Эдика принять меры для самоизоляции. По словам врача, «если женщина поехала в Кахул, то это не такое уж большое преступление с ее стороны. Ведь инкубационный период начинается примерно с пятого дня».
В тот же день власти внесли изменения в эпидемиологическую карточку, которую заполняют пассажиры, возвращающиеся из зон риска. В нее внесли обязательство пассажира выполнять рекомендации семейного врача насчет изоляции в течение 14 дней.
Среда, 11 марта. Эдику звонят из Министерства здравоохранения. Мужчина как раз возился в огороде с техническим оборудованием. «Сказали, что на господина Эдуарда написали заявление о том, что он не сидит дома. И поручили сидеть дома, сказали, что его видели в Кахуле. Но как же так, ведь я была, а не он?», – недоумевает Лариса.
Услышав о министерстве, Эдик понял, что все это не шутка. «Как влепят штраф… А откуда взять деньги?».
Четверг, 12 марта. К вечеру им позвонили родственники из Кахула: «А что, правда, что он прилетел на том самолете? Весь район говорит, что он выходит из дома и не защищается». «Да нет у него ничего. Пока он, чтобы не сглазить, чист. У меня тоже есть дети. И старики с нами живут. Я тоже боюсь, тоже опасаюсь. Нас в семье семеро. Может быть, Господь убережет нас», – защищала Лариса мужа и семью.
В тот же день в парламенте проголосовали за утвержденные правительством санкции по факту несоблюдения мер, нацеленных на предупреждение эпидемии. Лицам, которые умышленно сообщают недостоверные сведения, отказываются заполнять эпидемиологическую карточку и соблюдать режим самоизоляции в течение 14 дней, грозит штраф в размере от 22 до 25 тысяч леев, а юридическим лицам – от 50 до 75 тысяч леев.
Пятница, 13 марта. «Мы не может установить по одному полицейскому у дверей каждого человека. Я рассчитываю и на мониторинг со стороны представителей органов местного публичного управления, примаров и местных избранников, которые будут проверять, сидят ли дома соответствующие люди. Но не нужно кидаться в другую крайность, когда общество начнет клеймить их», – заявила министр здравоохранения Виорика Думбрэвяну на брифинге.
В ТЕЧЕНИЕ ПЕРВОЙ НЕДЕЛИ ПОСЛЕ ОБНАРУЖЕНИЯ В СТРАНЕ ПЕРВОГО СЛУЧАЯ ЗАРАЖЕНИЯ КОРОНАВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ, Эдик трудился с утра до вечера. В ветреную погоду шел на огород, где стоит оборудование, и чинил тракторный прицеп. Когда ветер утихал, возвращался домой. Вместе с сыном они натягивали пленку на теплицу.
Супруга Эдика так и не поехала в Кахул к врачу, хотя у них и была запись. Каждый день Эдику звонит кто-то из друзей, родных или знакомых и спрашивает: «Эй, Коронавирус, чё делаешь?».