Михаил Каларашан«Я, вообще, впервые на «толоке», но, знаете, у меня такое чувство, что знал этих людей всю жизнь».
Толокой когда-то называли в некоторых странах выполнение срочных или общественных работ, требующих большого количества работников. Летом 2022 года весь мир услышал это слово после того, как украинская волонтерская инициатива «Repair Together» устроила «толоку в стиле рейв», разобрав под звуки музыки завалы в сгоревшем от российского обстрела Доме культуры в поселке Ягодное Черниговской области.
Главная цель «толоки», организованной «Repair Together», – разбор завалов в местах попадания снарядов. Чаще всего это разрушенные частные дома в селах или городах Черниговской и Киевской областей, находившихся под оккупацией российской армии в первый месяц войны.
.
8:05
В Киеве стоит ноябрьское утро, термометры показывают -2°. Ночью был сильный снегопад, и организаторы «толоки» решили сделать маленькую вылазку в село Шевченково Броварского района Киевской области, чтобы посмотреть, каково это проводить «толоку» в мороз, да еще и со снегом, поэтому стянули всего человек 24, хотя обычно собираются порядка сотни, а работа тянется на все выходные. Вместо автобусов участники добираются на личных машинах. Те, у кого нет своего автомобиля, подсаживаются к тем, у кого они есть.
Сергею 34 года. Он из Киева и работает инженером-конструктором, а еще он волонтер «толоки». Для него это уже шестая «толока», и сегодня он и в роли водителя. Стоит у станции метро «Левобережная» и ждет еще троих участников – Ольгу, Романа и Сергея.
Снежная вьюга застала людей врасплох. На киевских улицах непривычные для субботнего утра пробки. Спустя полчаса все были на месте, и машина тронулась в путь. Ехать чуть больше часа – село находится в 45 километрах от Киева, но из-за снега и потока машин движение затруднено.
На заднем сиденье Роман и Сергей начинают спор.
«Я вот перешел полностью на украинский язык. Конечно, сначала тяжело, но потом привыкаешь, и чувствуешь себя лучше. И, вообще, отказался практически полностью от русского контента, смотрю только одного стендапера, но потому что у него четкая позиция, и мне кажется он нормальный», – объясняет один из собеседников.
«Проблема в том, что хотя россияне могут казаться адекватными, они все равно транслируют свои нарративы нам, когда мы их смотрим, поэтому от них нужно отказаться. Мы уже поняли, к чему это может привести», – предупреждает другой.
.
9:20
Село Шевченково встречает нас заснеженными улицами, красивыми маленькими домиками и детворой, катающейся на санках. Кажется, в этом месте не могло случиться ничего плохого, но это село, так же как и всем известная Буча и другие города и села Киевской области, было оккупировано российскими военными.
Место сбора – старая водонапорная башня недалеко от железнодорожной станции. Всего около 5 машин и один грузовой минибус – на нем приехала Екатерина со своим отцом. Екатерина – координатор инициативы. А в бусе все необходимые для этого вещи – перчатки, ведра и лопаты. И конечно же – мангал.
– Так, смотрите, вот тут перчатки, надеваем по две пары, чтобы руки не промокли. Быстро переодеваемся и за работу! Скоро приедет трактор, будет вывозить мусор, – Екатерина раздает команды ребятам, – и не одевайтесь очень тепло, вам станет жарко в процессе работы и вы вспотеете.
Объект «толоки» – частный дом неподалеку от железнодорожной станции. Что в него прилетело, непонятно, но взрыв был сильный. Когда заходишь на участок, не сразу понимаешь, где был дом. Из-под снега виднеются остатки кирпичных стен и груда металлолома. Но спустя пару шагов замечаешь, что ты ходишь не по земле, а в буквальном смысле по крыше дома. Видно, что после взрыва он просто сложился словно карточный домик и его верхняя часть оказалась в самом низу, на уровне земли.
Всего через полчаса на месте заснеженных руин уже можно было заметить очертания фундамента дома. Все металлические предметы сваливали за забор на окраине участка, а кирпичи складывали в кучку – сейчас самая главная задача очистить участок от всего, что уже не пригодится.
Ребята, словно заведенные, слаженно и быстро разрезают трубы, очищают снег, где он еще остался. Все работают как единый слаженный организм. Играет музыка, песни западных рок-групп сменяются украинскими, и снова по кругу, а потом все стали в ритм пританцовывать – заиграл гимн «толоки»: «Нажаль прилетіло, та якби не толока, так і стояла руіна висока».
.
11:30
Ближе к обеду на участок пришла Светлана – хозяйка дома. Ей нужно покормить собаку, которая охраняет то, что осталось от бывшего хозяйства. Светлана живет в Броварах. Когда Шевченково оккупировали, она долго просила маму переехать к ней, потому что там безопаснее, но та постоянно отказывалась. Ей удалось уговорить мать 25-го марта, а утром 26-го в дом попал снаряд.
То, что дома больше нет, Светлана обнаружила только после отхода российской армии из Киевской области. У нее не было денег и сил расчищать участок самостоятельно, а местные власти ничем особо не помогли. Знакомая рассказала ей про «Repair Together», и она с ними связалась.
Покормив пса, Светлана пошла на еще неочищенный участок дома. Она шагает медленно, словно выискивая что-то: «Я родилась в этом доме. Почти вся моя жизнь прошла здесь. Этому дому больше ста лет, его построили еще до революции. Моя семья его получила, когда Украина стала частью Советского Союза, а сейчас русские его уничтожили. Спасибо, что хоть маму удалось вывезти, иначе осталась бы совсем одна. Отец умер 17 лет назад, так что сейчас мы с мамой живем вдвоем в маленькой однокомнатной квартире в Броварах. А сын мой сейчас на войне, на Донбассе…».
И тут из колонки, из которой еще пять минут назад звучал хард-рок, раздается на всю округу «Стефания» группы «Калуш». Услышав слова «Стефанія мамо, мамо Стефанія… Заспівай мені, мамо, колискову, Хочу ще почути твоє рідне слово», Светлана отворачивается и начинает плакать.
.
13:00
Тем временем ребята успели расчистить половину территории от кровли и труб, также разобрали шатающуюся кирпичную стенку. Интенсивная работа всех немного вымотала, и Екатерина предлагает сделать «кофе-брейк», но вместо кофе чай либо наливка (на выбор) и пара бутербродов.
Когда с перекусом закончили, приехал трактор – он должен вывезти весь мусор на свалку. За рулем трактора Валерий. Ему 58 лет, живет в соседней Тарасовке. Это село как и Шевченково тоже находилось под оккупацией, а Валерий все это время был в своем доме:
«В нашем селе было очень много танков – русские творили беспредел, это было страшно. Грабили, убивали тех, кто не понравился. Когда люди хотели выехать в сторону Киева, на блокпосту досматривали машины, забирали все ценное – украшения, телефоны. Так люди уезжали без ничего.
Самый лучший момент – когда вернулись наши украинские воины, тогда я как будто снова стал дышать».
Нередко среди обломков находят уцелевшие предметы – фотографии, тарелки, украшения. «Первое время было тяжело», – вспоминает Екатерина, координатор инициативы «Repair Together». «Каждый раз, когда находишь что-то такое, задумываешься – а кому это все принадлежало? Как это было до «прилета»? Но проходит время, и ко всему начинаешь привыкать. Сейчас на сантименты времени особо нет – мы приезжаем, видим нашу цель – расчистить, и стараемся делать это наиболее эффективно. Если каждый раз обращать внимание на такое, это затрудняет весь процесс. Поэтому мы включаем громкую музыку, шутим, в энергичном темпе работаем».
.
15:00
Ближе к вечеру, когда холодает и силы убывают, начинается самое сложное. Нужно расчистить территорию до основания, то есть копать землю до пола дома. Один копает, другой носит ведра к трактору. От холода портативная колонка разрядилась быстрее обычного и на площадке впервые с самого утра воцарилась тишина. И все как будто начали понемногу замыкаться в себе, не то от усталости, не то от прежнего перевозбуждения.
Чтобы не замерзнуть окончательно, я оставляю свою камеру, и сам тоже берусь таскать ведра к трактору – ровно тридцать шагов. Первые пару ходок были тяжелыми, потому что под ногами попадались остатки мусора, и можно было ненароком упасть. Но потом движения становятся почти автоматическими, а через полчаса вообще пропадает чувство времени и пространства. Все словно превращается в узкий коридор, и есть только ведро в руках, и тридцать шагов – туда и назад.
.
17:00
Сумерки сменяются кромешной тьмой и Екатерина объявляет об остановке работ. Валерий на загруженном тракторе уезжает в последний рейс. Тем временем на соседнем участке Николай – отец Екатерины – вовсю занят приготовлением шашлыка из свинины и курицы. Для него это первая «толока». Екатерина сказала ему, что из-за холода и снега будет сложно, поэтому он решил помочь, взяв на себя роль повара.
Под маленьким навесом горит всего одна лампочка, и она манит к себе людей, как летом мотыльков на даче. Уставшие и голодные, с чувством выполненного долга, эти парни и девушки просто пытаются прийти в себя. Работа не дала им замерзнуть, но температура опускается все ниже и потихоньку все они начинают толпиться вокруг огня.
«Так, кто тут настоящий украинец? Вы знаете, что нужно делать – там есть немного сала, палочки я подготовил. Можете поджарить, пока я не закончил шашлык», – подсказывает повар.
Когда, наконец-то, мясо было на столе, выключился свет – частое явление после того, как российская армия начала атаковать украинскую энергетическую инфраструктуру. В ответ присутствующие просто выпустили злость, в очередной раз послав русских вслед за военным кораблем.
.
18:30
Обратно в Киев ехали тем же составом. В машине Сергея, он же и водитель, все те же три пассажира: Ольга, Роман и Сергей.
Ольга собиралась уехать в недавно освобожденный родной Херсон, куда только-только запустили первый поезд, но не смогла купить билет. «Я вообще не была готова к этому [к «толоке»], но раз так вышло, что не уехала, нужно [было] что-то делать!», – объясняет она, как примкнула к «толоке».
«А я, вообще, впервые на «толоке», но, знаете, у меня такое чувство, что знал этих людей всю жизнь», – как бы констатирует Сергей.