---Чемпионка
В начале «нулевых» Елена Ябанжи покинула Молдову, в которой боялась «однажды обнаружить утром, что ребенок замерз» и в которой «забитый продуктами холодильник казался пределом богатства», и подалась …
… на край земли. Там, куда она «пришла с одним чемоданом», наступил такой момент, когда она сказала себе: «Ты зря жила!». Это случилось, когда у нее выявили рак и она подумала, что жить ей оставалось всего две недели. Но ошиблась. Сумела побороть болезнь. Чтобы восстановиться, стала бегать и…
… не смогла остановиться. Впервые вышла на старт для участия в пробеге в поддержку медучреждения онкологического профиля. Решила участвовать в пробеге, так как чувствовала себя обязанной государству, которое спасло ее. «Оглянувшись и увидев, что более половины легкоатлетов отстают от меня, почувствовала себя чемпионкой. С тех пор я завоевала немало титулов, но такого удовлетворения и такой радости мне больше никогда так и не довелось пережить».
Глава I
Дома
Я родилась в селе Тартаул Кантемирского района. Там ходила в школу, оттуда уехала учиться в Кишинев, где закончила Техникум советской торговли (нынешний Национальный торговый колледж при Молдавской экономической академии – прим. ред.). Вышла замуж и переехала в Басарабяску, где родила двух сыновей – Серджиу и Санду.
Вначале работала продавцом в городском Универмаге, потом магазин закрылся, а я перешла продавать конфеты в магазине «Bucuria». Тогда в стране положение было очень тяжелым: зарплату задерживали месяцами, свет давали только на пару часов в день. В те времена мы с соседями собирались все вместе на улице и варили картошку в мундире.
Родственники, которые уехали в Португалию, рассказывали об огромных возможностях заработать, а когда знакомая сказала, что там у нее холодильник забит продуктами… Мне казалось, что забитый едой холодильник – предел богатства!
Затем в Португалию подался и мой муж, а мы с детьми остались в Молдове. Свет и холодную воду по-прежнему давали по часам, котельная, к которой был подключен наш дом, вышла из строя, а на улице было -20. Повезло, что детские сады и школы обогревались с помощью генераторов, но когда возвращались домой, мальчики сидели в холодной квартире.
Мы ложились спать одетыми и в шапках, укрывались двумя-тремя одеялами. Я боялась, что однажды утром проснусь и обнаружу детей замерзшими, что они умрут во сне. Каждая ночь была для меня испытанием – я засыпала на некоторое время, затем просыпалась от страха и бежала посмотреть, дышат ли они.
По телефону муж рассказывал о солнечных португальских зимах. Там настолько тепло зимой, что у них в домах даже не предусмотрена отопительная система. Вот почему та зима стала последней каплей. Мы решили уехать из страны все вместе.
На такую жертву мы пошли ради мальчиков – будущего для них на родине мы не видели. Везде орудовали бандиты…. У нас все соседские дети мечтали стать киллерами, когда вырастут.
Я поехала в Посольство Португалии в Бухаресте, чтобы получить визы через программу по воссоединению семьи. Однако зарплаты мужа оказалась недостаточной для содержания трех человек, поэтому визу выдали только мне и нашему младшему сыну Санду.
Старший сын Серджиу учился в Молдавско-турецком лицее в Чадыр-Лунге. Преподаватели предлагали оставить его, обещали заботиться о нем, но я отказалась. Тогда люди были готовы убить ради визы, я же от виз отказалась. Н могла уехать без одного ребенка. Как я могла одного взять, а другого оставить?!
Через пару месяцев мне позвонили из Посольства Португалии и сообщили, что выдают визы всем троим.
Глава II
Португалия
Детей определила в школу, а сама устроилась посудомойкой в ресторан. Возвращались домой и все трое жаловались друг другу: «Сегодня было сложно, но завтра будет легче». И так каждый день.
Знакомая сказала, что обычно первые 6-7 месяцев самые сложные, а потом уже легче. Мне хотелось заснуть крепко-крепко и проснуться через те 6-7 месяцев, когда уже, наконец, станет легче.
Португальский выучила на слух – во время работы и помогая сыновьям делать «домашку». Только года через три зимой я пошла на вечерние языковые курсы.
Было очень сложно. Школа находилась далеко от дома. На занятия шла после работы, а домой возвращалась ближе к полуночи. Зато преподавательница была отличная. Я восхищаюсь такими людьми. Она работала там в качестве волонтера, но ей, тем не менее, хватало терпения объяснять нам, задавать вопросы. Ей было интересно узнать нас, выяснить, о чем мы думаем, что едим, как живем дома. Она никак не могла взять в толк, зачем мы увешиваем стены коврами. Мы объясняли, что из-за холода.
Сегодня я рада, что в тот сложный период выдержала, хотя и была готова вернуться в Молдову. Тоска по дому, по друзьям, по нашей культуре тянула нас обратно. Но я знала, что если вернусь, у меня будет еще меньше, чем здесь, ведь с материальной точки зрения в Португалии проще.
Из ресторана уволилась. Из-за незнания языка у меня постоянно возникали конфликтные ситуации. Решила пойти на курсы бухгалтеров и найти более престижную работу, но после небольшого «исследования» о зарплате пришла к выводу, что домработницей трудиться гораздо выгоднее. Кроме того, эта работа предполагает меньше стресса и не требует хорошего знания португальского.
Дошло до того, что я одновременно работала в семи домах и моталась из одного конца города в другой. Тогда расходы были огромные: учеба детей, обустройство дома… Мы же ничего не привезли из Молдовы! Приехали с одним чемоданом. У нас не было даже самого необходимого, поэтому каждый месяц возникали новые расходы. У нас было всего четыре тарелки, четыре кружки и четыре ложки. Не помыл посуду, значит, не покушаешь.
Вначале жили в одной квартире с 11 молдаванами. В основном это были мужчины. Каждый вечер после работы они начинали пить и резаться в карты. Через год мы оттуда съехали.
Местные жители не особо доверяют иностранцам, поэтому квартиру мы нашли с трудом. Только сейчас в Португалии молдаване стали славиться тем, что это добрый народ, умеющий уважать других. Раньше же всех нас считали русскими, ведь мы приехали из бывшей советской страны. Для португальцев не существовало молдаван или украинцев – они всех нас считали русскими. Поэтому и боялись. Опасались сдавать свободные квартиры.
Глава III
Операция
В 2010 году я попала в больницу с острой болью. Врач осмотрел меня, сделал укол и записал на следующий день. Это была суббота. Он пригрозил, что если не приду, больше меня в эту больницу никогда не примут. Теперь я понимаю, почему врач был таким непреклонным: он не захотел сказать мне, в чем дело, но при этом хотел убедиться, что я непременно приду.
После укола мне стало лучше и я уже раздумывала, а стоит ли идти на следующий день в больницу или нет. И все-таки пошла. Пока ждала врача, мне позвонили из Молдовы и сообщили, что кто-то из наших родственников скончался от рака.
Когда зашла в кабинет, меня тут же окружили три врача и две медсестры. Я поняла, что происходит что-то нехорошее, но не могла взять в толк, что именно. Я спросила, что со мной, и мне ответили, что у меня рак и меня должны прооперировать как можно быстрее.
Пока врачи что-то обсуждали между собой и готовили документы для операции, я размышляла о звонке из Молдовы, о скончавшемся родственнике. Думала, что быть мне следующей…
Мне дали подписать согласие на операцию и сказали, что у меня максимум две недели. Я поняла, что мне осталось жить две недели. Они же имели в виду, что уйдет две недели на подготовку документов. Я была в трансе в тот момент и ничего не понимала.
Я вышла из больницы и села на асфальт. Нет, я не плакала. Я даже не была в состоянии плакать. Только глубоко вдыхала воздух.
Из больницы отправилась на работу – я отпросилась только на первую половину дня. Все спрашивала себя, стоит ли еще работать, раз мне остается жить только две недели.
«Ради чего ты жила?». Я поняла, что прожила свою жизнь зря. Честно, я себе так и сказала: «Ты зря прожила свою жизнь!». В жизни самое важное то, что ты делаешь для самой себя. Не нужно жать, чтобы кто-то за тебя претворил твою мечту в жизнь или увез куда-то. Хочешь куда-то пойти, так иди. Делай что-то ради себя. Но я к тому времени просто позабыла о себе. Я растворилась в других.
В операционную зашла в 10 утра. Когда вновь открыла глаза, уже находилась в специальном помещении, где могла прийти в себя. В себя я приходила постепенно. Вначале «проснулась» голова, но тела я пока не чувствовала. Затем смогла шевелить руками, но еще не чувствовала ног. У меня их как будто бы и не было.
Ночью после операции у меня случился кризис. Не могу объяснить, почему или как, но мне в голову закралась мысль, что если усну, то больше не проснусь. Я всю ночь простояла на ногах, обеими руками держась за штатив для капельницы. Именно в таком положении и обнаружила меня утром медсестра. Она не могла разжать мои пальцы, которые крепко сжимали штатив.
После той ночи я была уверена, что спаслась, а самое плохое осталось позади. Моя мама часто говорила про испытания, выпадающие на нашу долю. По всей видимости, именно это и было моим испытанием.
Глава IV
62 минуты
Организм после операции был ослабленный. Мне не хватало сил даже нормально ходить и врач рекомендовал записаться в спортзал. Я так и сделала. Но меня одолевали всевозможные страхи, ведь мне сказали, что если я буду подвергать себя чрезмерным усилиям, может потребоваться новая операция.
Попробовала тренироваться на беговой дорожке. Всего через минуту почувствовала себя плохо. Тренер посоветовал просто идти. Постепенно с каждой тренировкой стала себя чувствовать все лучше, а через пару месяцев уже бегала. Вначале всего минуту, затем – три, потом – семь…
Примерно через полгода тренировок в спортзале увидела объявление о пятикилометровом забеге. Он назывался «Женщины против рака». Участие в забеге стоило 11 евро, из которых 1 евро передавали организаторам, а 10 – онкологическому центру.
Я чувствовала себя обязанной португальскому государству. Да и сегодня еще чувствую, ведь я не заплатила ни копейки за операцию и лечение. Наоборот, государство мне платило за то, что я находилась на «больничном». Поэтому мне хотелось что-то дать взамен. И тогда я подумала, что если каждый из нас пожертвует по 10 евро, то так мы сможем кому-то помочь.
Был солнечный апрельский день. Забег был похож больше на праздник: шары, музыка, танцы… Тогда в моей жизни было столько негатива, а забег как будто стал светом в конце тоннеля. Мне очень понравилось. Я восхищалась еще и потому, что мне удалось вырваться из своего круга «болезнь-работа-дом».
В забеге приняли участие где-то шесть тысяч человек. Я смогла пробежать те 5 км и прийти к финишу в первой половине.
На следующий год я опять участвовала в забеге «Женщины против рака», затем мне захотелось принять участие в настоящих соревнованиях. Мне хотелось испытать свои силы, поэтому я записалась на 10-километровый забег, который устраивали далеко от дома.
Моей первой мыслью было не прийти последней к финишу. Я очень боялась быть последней. Мне удалось пробежать те 10 км за час и две минуты. Это мое первое официальное время – 62 минуты.
Оглянувшись и увидев, что более половины легкоатлетов отстают от меня, я почувствовала себя чемпионкой. С тех пор я завоевала немало титулов, но такого удовлетворения и такой радости мне больше так и не довелось пережить.
В спортзал продолжала ходить после работы, но стала бегать и на улице. В парке рядом с домом, в котором мы жили, расцвела акация и стоял такой прекрасный запах… Хотя мы жили рядом, до этого я никогда не гуляла в том парке.
Между тем и посещения врача стали реже. Сначала раз в три месяца, затем раз в год, потом раз в два года…
Глава V
Чемпионка
В парке мне было одиноко, тем более что другие бегали группками. Затем компания бегунов предложила мне присоединиться к ним. Моей радости не было предела. Я была счастлива, что меня пригласили в группу, но счастье продлилось только до тех пор, пока я не поняла, насколько они сильные. Вначале постоянно отставала от них на круг. Я уже собиралась отказаться, но все-таки продолжила бегать с ними.
Все участники группы работали в одной компании, которая продвигала физическую культуру среди своих работников и даже оплачивала им сборы за участие в различных соревнованиях. Записывались в январе на год вперед, а если кто-то из работников не ехал на соревнование, тогда компания вычитывала заплаченный за участие сбор из его зарплаты.
Вот почему кое-кто из них просил меня участвовать вместо него, если сам не мог поехать на соревнования. Я не платила ни за участие, ни за проезд – только приходила и бегала. Для меня это была настоящая фантастика.
Целый год я все бегала под чужими именами. Когда набрала приличную скорость, один из участников группы признался мне, что сам он никогда не бегал так быстро, как бежала я вместо него.
Затем другой участник группы пригласил меня на триал-состязание, то есть на забег по пересеченной местности. Здесь важна не только скорость, но также стратегия одолевать препятствия – холм, реку или болото.
Была осень. Листва стала багряной. Маршрут забега пролегал через виноградники. Вокруг моего родного села Тартаул простираются виноградные плантации и я все свое детство провела в виноградниках. От радости я стала бежать с распростертыми объятьями.
К финишу пришла четвертой.
Во время других соревнований, проходивших на Азорах, я познакомилась с организатором триал-соревнований продолжительностью 24 часа. До этого во время забегов я пробегала максимум 70 км.
О таких 24-часовых состязаниях я ничего не знала. Как бороться со сном ночью? Что есть? Как справиться, если приходится идти столько часов подряд?
Во время первой попытки мне удалось пробежать 136 км. Во время второй попытки, когда настал вечер, а бегуны начали уставать и снижать скорость, я ускорилась. И всю ночь бежала на ускоренной скорости.
Примерно в 3:00 мне тоже захотелось спать. Я бежала и вдруг осознала, что не понимаю, где нахожусь. Я сбилась с тропы и поняла это, когда наступила на траву.
Утром у меня разболелось колено. Я просила мать с отцом, с которыми разговаривала всю ночь, «забрать» боль в ноге до конца состязаний, а потом вернуть ее мне.
В 7:00 коллега сказала мне, что я впереди всех. Узнав об этом, позабыла о боли. Я сбила все ногти, но говорила себе, что не стану портить свои результаты из-за какого-то ногтя.
И я победила в женской категории. Я пробежала 160 км за сутки. Я побила свой собственный рекорд.
Глава VI
Дома
Племянница сказала мне, что и в Молдове проводятся соревнования бегунов, поэтому я стала искать информацию об организаторах, о прошлых забегах и записалась для участия в 2018 году в Чемпионате Республики Молдова по сверхмарафону.
За четыре месяца до 24-часовых состязаний я стала активно готовиться. Во время тренировок уже видела себя в Молдове и моделировала различные ситуации. К примеру, представляла себе, что я выхожу в финал, кто-то меня догоняет и мне нужно приложить максимум усилий, чтобы быть первой.
В Молдову мы полетели всей семьей. Во время подобных соревнований дети всегда рядом со мной, причем не только в качестве главных болельщиков. Они помогают своевременно обеспечить питание и воду. Да и просто их присутствие очень важно.
На состязания я отправилась прямо из кабинета физиотерапевта – во время тренировок получила травму ноги. Я задалась целью стать первой женщиной, которая придет к финишу, хотя мои соперницы были очень сильными, а их результаты были лучше моих.
Когда объявили старт, я попыталась не отставать от чемпионки из России, которая показала самый лучший результат среди женщин. Но каждые три часа мне приходилось делать 15-минутный перерыв, в то время как моя соперница не останавливалась совсем и опережала меня на два круга.
Поскольку кое-какой опыт у меня уже был, я сделала ставку на ночное время и не ошиблась. К полуночи после 14 часов непрерывного бега российская легкоатлетка остановилась и тогда настало мое время ускориться. После того, как прошла мимо нее пятый круг, я успокоилась. Было ясно, что я стану победительницей состязания среди женщин и никого не разочарую.
Таким образом, в июне 2018 года в 51 год я стала абсолютной чемпионкой сверхмарафона Молдовы. Я пробежала 178 км 400 м за 24 часа. Это был рекордный показатель за все время организации этих соревнований.
Я приняла участие в забеге, чтобы передать своим односельчанам, которые приехали в Кишинев и заполонили парк постерами в мою поддержку, уверенность в том, что мы способны добиться успеха, а моим сверстницам – уверенность в том, что они могут быть активными и здоровыми, что можно жить абсолютной здоровой жизнью и после онкозаболевания.
Текст и фото – Ольга Луковникова